Сергей Барк: Дракон. Второй шанс [СИ]

Тогда Шайс впервые обиделся на Ивриса и всех вокруг.

Иврис был виноват в том, что ничего ему не сказал, а все вокруг в том, что скрывали правду. И Шайса нисколько не волновало, что это было не совсем так. Он ополчился на всех и вся со всем детским упрямством и нежеланием видеть мир таким, каким он был.

Иврис долго просил у него прощения за то, что как следует не объяснил, кто он такой, и упал в глазах ящерки ещё ниже. Пусть Шайсу льстило, что самый главный на землях Нагорья дракон просит у него прощения, он не мог принять, что правитель, пусть только и регент, унижает своё достоинство перед тем, кто младше него.

Мир точно сошёл с ума, — подумал тогда Шайс, не понимая, как драконы могли согласиться на такого главу, пусть Иврис и сумел одержать победу.

И действительно, почему регент проводил в их семье столько времени? Когда Шайс поймал себя на мысли, что понятия не имеет, кто для них Иврис, рядом находилась сестра.

— Инис Иврис — близкий мамин друг, — обронила Осана и тут же позабыла об этом, даже не подозревая, насколько глубоко задумался о дружбе мамы и Ивриса маленький дракончик.

И тогда-то Шайс, кажется, понял, что делает в их пещерах старый дракон. Иврису нравилась мама и потому он постоянно околачивался вокруг! А к Шайсу Иврис попросту пытался втереться в доверие, чтобы польстить маме!

Раскрыв нечистые помыслы регента, Шайс стал сторониться его компании. Избегал его общества и даже не пытался поддерживать разговор, когда костяной дракон спрашивал его о школе и друзьях. Шайс не сомневался, что у Ивриса никогда не получится занять место папы.

Однажды он даже решился спросить об этом мать. Задавать вопрос о регенте не хотелось и он просто спросил, хочет ли мама замуж. Мама рассмеялась и просила не забивать голову глупостями. Шайс нисколько не обиделся, решив, что вопрос действительно дурацкий, ведь мама никогда и ни за что не предаст память отца, пусть даже и ради регента Северных Нагорий.

Как ни странно, спустя время Иврис почти перестал посещать пещеры чёрных. Должно быть, мать ему наконец отказала, не решаясь сделать это раньше, чтобы не оскорбить дракона и не навлечь немилость на всю семью. Как же Шайс сразу об этом не догадался! Конечно же, он был ещё слишком мал, чтобы взрослые обсуждали с ним такие серьёзные вопросы. Всё стало понятным спустя время.

Но чего действительно не мог понять и принять Шайс, так это по-прежнему дружелюбное к себе отношение.

Почему Иврис не оскорбился отказом матери? И для чего продолжает лицемерно общаться с ним словно с собственным… собственным… племянником — согласился наконец Шайс с таким определением.

— У меня нет причин отрывать регента от важных дел.

— И всё же ты з-сдесь.

Шайс хотел фыркнуть, но сдержался — дело у него действительно было.

— Вы правы. Кое-что требует вашего внимания.

— И ч-што же я могу для тебя с-сделать?

— Мне нужно разрешение покинуть Нагорья, — глядя прямо в горящий багрянцем взгляд, как можно уверенней произнёс он.

— Покинуть Нагорья? — после паузы повторил Иврис.

— Именно.

Регент ненадолго замолчал, и Шайс в очередной раз проклял дурацкую маску, которую так долго считал настоящим лицом.

О чём думал дракон? Что за выражение возникло на его лице, когда он услышал просьбу?

— Я так понимаю, что Ганеш-ш против твоего ухода до соверш-шеннолетия?

Сжав губы, Шайс кивнул.

Когда мать услышала просьбу покинуть Нагорья, то, не задумываясь, ответила отказом, разозлив Шайса до зубного скрежета.

Чтобы немного спустить пар, он и его друзья устроили отличную попойку накануне вечером — регент уже должен был об этом услышать. Получив отказ матери, Шайс не собирался отказываться от желания покинуть родные земли и поискать свою дорогу где-нибудь ещё.

Загвоздка состояла в том, что до совершеннолетия ящеру требовалось дозволение старшего в клане, родителей или правителя, иначе магия, окружавшая древние земли просто не выпустит его за пределы территорий, принадлежащих драконам. Мать заняла место главы клана Чёрных после ухода отца, а значит, просить кроме регента было некого.

Конечно, можно было вспомнить о тех временах, когда Иврис пытался завоевать мать, и подумать, что верный своей любви, он откажет Шайсу, однако у дела давно минувших дней имелась и обратная сторона. Мать отказала, и у Ивриса появилась возможность поквитаться с безответной любовью, не рождая меж ними кровной мести. Он был регентом и был в своём праве.