Геннадий Яковлев (фантаст) - Провал аналитика 1

Хлоп очередная. И я помчался по направлению к готическому собору мимо зашипевшего Лизарда, схватившего свою секиру. Черт, не хватит фигурок до собора. Пытался бежать, не обращая внимания на разрывающую боль в ноге, но все равно не успевал. Путь лежал мимо столба и яростно дергающегося колдуна. Совместим тогда приятное с полезным, забавным и кровавым. Уверен, ящер уже на ногах, поэтому не жалея фигурки, перехватил ее травмированной рукой и, коряво подпрыгнув, разбил прямо о лысый череп колдуна. Ладонь взорвалась болью и брызгами крови, в этот раз творение неизвестного скульптора совсем уж на неудачные осколки разлетелось. Колдуну досталось сильнее, кожу на голове разметало рваными лоскутами.

В этот миг его кровь попала на мои раны. Мир замер. Звуки исчезли. Такие ощущения помню по неприятным минутам попадания в картину, меня снова начало накручивать спиралью вокруг бездонных сверкающих болью желтых зрачков. Тем не менее, старикашка взорвался нервным смехом, и я, назло ему, попробовал зафиксироваться, цепляясь ногами за ускользающую землю. Вроде получилось, во вращение втягивать перестало. Но теперь начал деформироваться окружающий мир. Замолчавший колдун стал наматываться вокруг своих желтых глаз. Готический собор, до которого так и не успел добежать, отправился по большой дуге в общий размываемый образ. Попытался посмотреть, как там поживает мой чешуйчатый друг, но тело больше не слушалось, я снова превратился в пассивного зрителя кляксы. Только в этот раз не потерял чувствительности, все порезы от глиняных черепков продолжали саднить и кровоточить. А потом уже почти забытые пулевые ранения взорвались невыносимой болью, и сознание милосердно провалилось в темноту. Опять.

***

Кирилл Семилапов, Лойская провинция

В себя приходить не хотелось. Попробовал пару раз, - не понравилось. Где-то на периферии вяло крутилась мысль, что надо взять себя в руки, открыть глаза и разобраться с окружающим миром. Но было влом. Нисколько не сомневался, что это не сон, что на самом деле облажался с подготовкой сделки. Как же умудрился пропустить этот банальный любовный треугольник! Хотелось завыть, свернуться калачиком на мягком травяном покрывале, почесаться и сдохнуть.

Про траву, кстати, - это странная мысль. Про траву прорвалось из реального мира, с той стороны прикрытых век. Определенно, там меня дожидались едкий запах разнотравья, щекотный жук на лице, насекомоподобное стрекотание и размеренный перестук. Причем, перестук становился громче и торопливее. Про сдохнуть придется немного отложить, никогда не мог смириться с тем, что в мире что-то происходит без моего контроля и присмотра. Распахнуть глаза получилось не с первой попытки. А когда все-таки открыл их, то чуть снова не закрыл от удивления.

Действительно, степное разнотравье. Все оттенки зеленого сливаются в непрерывное колышущееся полотно, перетекающее на горизонте в ультра-синее небо без единого облачка. Насыщенные цвета окружающего мира немного резали глаз, но, в принципе, радовали. И вот, на фоне этой красоты, полуохватывая дугой, ко мне приближалась пятерка всадников. Кожаные доспехи, классические и вроде самые настоящие лошади, напряженный взгляд слава богу не желтых, обычного цвета глаз. Агрессивными кавалеристы не смотрелись, но так сосредоточенно подъезжали явно не для того, чтобы поинтересоваться моим самочувствием и режимом работы ближайшей библиотеки.

Кстати, о самочувствии. Только теперь понял, что все тело неприятно зудит, а правое предплечье еще и жжется как от крапивы. Переведя себя в сидячее положение, избавился от фиолетового (надеюсь, не ядовитого) щекотного жука, гораздо лучше увидел подкрадывающихся, по-другому и не скажешь, конников и наконец, получил возможность осмотреть свою по-прежнему обнаженную тушку.

Всадники отреагировали на телодвижения бурно, со свистящим улюлюканьем рассыпались шире и похватали короткие копья. Вот тут стало понятно, что лошади - это не совсем лошади. Хватаясь за оружие, кавалеристы выпускали из рук длинные уши бедных животных. И лошади превращались то ли в двухметровых гривастых зайчиков, то ли в длинноухих высоченных осликов.

Против воли улыбнулся и примиряюще поднял ладони. И увидел это. На правом предплечье красовалось новенькая татуировка. Только жжется посильнее, и выглядит больше похожей на родимое пятно. С рисунка скалился в беззвучном крике по-прежнему прикрученный к столбу некромант, повышенный в последнюю встречу до колдуна. Присмотрелся и заметил на лысине вредного старикашки четко прорисованные шрамы. По спине пробежал неприятный холодок. Хорошо хоть рептилоида на изображенном кострище не наблюдалось.