Кристи Кострова - Куратор для попаданки

— Я пробиралась в его комнаты, но не нашла и следа животных, — покачала головой магичка.

Бен сосредоточенно пошевелил усами и махнул лапкой:

— Ладно, давайте попробуем расспросить.

Немного поразмыслив, мы решили наведаться в библиотеку, а не вызывать старика в кабинет ректора. В привычной обстановке он быстрее разговорится.

Этим вечером библиотека была пуста — наверняка все готовились к завтрашнему балу. Если Эванс и удивился визиту студентки и двух преподавателей, одна из которых исполняла обязанности ректора, то не подал виду.

— Чем могу быть полезен? — Он окинул нас настороженным взглядом. — Я уже закончил работать, но для вас сделаю исключение.

Дженни ослепительно улыбнулась:

— Боюсь, наше дело… несколько личное. Можем мы задать вам пару вопросов?

Старик бросил затравленный взгляд на предусмотрительно запертую мной дверь. Удивительно, за последние двадцать лет он почти не изменился: гигантский рост, худоба, а на лице ни одной новой морщины.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— О, это не займет много времени, — пообещала Дженни.

Яна искоса посмотрела на встревоженного Бена — тот, растеряв свою обычную храбрость, практически жался к девушке.

— Знакомо ли вам имя Бенджамина Сколлера? — тихо спросил я.

Эванс вздрогнул и неверяще уставился на меня. Яна права — он действительно что-то знает.

— Откуда вам известно это имя?

Яна вышла вперед:

— Это была моя просьба. Я хочу помочь своему другу.

Эванс, разом побледнев, нащупал позади стул и рухнул на него. Его лоб покрыла испарина, а глаза из по-стариковски прозрачных вдруг стали черными.

— Он здесь?

Яна посмотрела на нахохлившегося Бена. Тот кивнул, и девушка произнесла:

— Я разрешаю мистеру Эвансу увидеть Бена.

Старик озадаченно вскинул брови, но в следующую же секунду поперхнулся воздухом и по-рыбьи открыл рот.

— Бен…

Хорек пошевелил усами.

— Вы меня знаете?

Библиотекарь горько усмехнулся:

— Ты меня не помнишь?

— Я ничего не помню! — с досадой отозвался тот.

Мне еще не приходилось видеть хорька таким растерянным — он жаждал разгадать тайну своей смерти и одновременно боялся этого. Яна, переживавшая за друга, закусила губу, и я сделал шаг вперед, привлекая девушку к себе. К счастью, она не стала возражать — напротив, взяла меня за руку.

— Ты видишь перед собой графа Бенджамина Сколлера, точнее — его тело, — вздохнул Эванс. — Твой эксперимент по превращению в животное вышел из-под контроля.

Бен, висящий в воздухе, вдруг покачнулся. Приложив лапу ко лбу, он прошептал:

— Хочешь сказать…

— Ты обменял нас телами. Я был хорьком, но очутился в человеческом теле, тебя же постигла обратная участь. Первые минуты я вопил от ужаса, однако в наследство от тебя мне достались задатки человеческого разума. Я осознал, что произошло, но не устоял на ногах, упал и ударился виском. Когда я пришел в себя, то обнаружил уже остывшее тело хорька. По-видимому, оно не смогло принять человеческое сознание. На тот момент я был больше хорьком, чем человеком, но все равно понял, что если об этом узнают, то не оставят меня в покое. Я уничтожил все следы и залег на дно. Спустя двадцать лет я стал достаточно умен, чтобы подделать документы на имя Андерсона Эванса и наняться в академию. К тому моменту крыло перестроили — тут появилась библиотека. С тех пор я и работаю здесь.

— Сколько же прошло времени? — выдохнула Яна.

— Девяносто лет, — устало сказал Эванс. — Достигнув семидесяти, я перестал стареть. Теперь понимаю почему: все это время Бен — настоящий Бен — был рядом.

Хорек, замерший столбом, утер лапой слезы, катящиеся по щекам:

— Все эти годы я гадал, что же случилось. Предполагал все что угодно: проклятие, удивительную аномалию — разумного зверя… А оказалось, что во всем виноват я сам. Я собственными руками перечеркнул свою жизнь и обрек себя на существование в виде призрака.

Яна, заплакав, приобняла Бена, и я последовал ее примеру, не обращая внимания на мурашки, ползущие вдоль позвоночника. Лишь одна Дженни со слезами в глазах смотрела на нас, не решаясь приблизиться.

— Так зачем вам понадобились мыши? — спросила она.

— Решил полакомиться по старой памяти, да возраст не позволил поймать их самостоятельно.

Против воли я фыркнул, Яна улыбнулась, и даже Бен распушил усы.

Библиотекарь вытащил из-под рубашки простенький холщовый мешочек.

— Здесь хранятся мои… твои… кости хорька. Я сохранил их. Возможно, если мы сожжем их, ты наконец обретешь покой. Не знаю, как это повлияет на меня. Но я уже достаточно пожил на этом свете.