Мария Бородина - Плач земли [СИ]

— Надеюсь, мне не придётся сажать тебя за печати, пока ты не успокоишься? — Тиарэ напряжённо хохотнула, вытирая шею Анацеа салфеткой.

— Расскажи лучше, что новенького по заражённым, — попросила Анацеа.

— Жреческий актив хочет вводить карантин, — пробормотала Тиарэ, отворачиваясь к окну. — Пропасть уже заражена полностью. Уже есть несколько сомнительных случаев и наверху, но…

— Но что?! — Анацеа обхватила стакан, грея дрожащие руки. Поверхность жидкости, сминаясь, заходила ходуном.

— Карантин — не выход. Будет только хуже.

— Почему это?

— Я полагаю, что информация сильно приукрашена, — призналась Тиарэ. — Слышат звон, да не знают, где он. У жрецов — паника, и они принимают действительное за то, чего так боятся. Это могла быть та же ветрянка или краснуха. Поэтому карантин — это прямой путь к бунту и массовой истерии. Так же, как и публичное оглашение сложившейся ситуации.

— А что насчёт Пропасти? — протянула Анацеа с долей надежды. Она ненавидела себя за мысли о будущем Элатара, но иных в голове не было. — Сведения о захворавших ссыльных тоже приукрашены, на твой взгляд?

— Увы, нет. Я видела всё своими глазами.

— Значит, Элатар теперь может подхватить недуг Пропасти?!

— Может, — подтвердила Тиарэ. — Удивлена, что ты так часто меняешь своё мнение. Когда ты зашла сюда, ты упрямо отрекалась от сына и даже говорила, что у тебя его нет!

— Давай смотреть на вещи объективно, — вздохнула Анацеа, снова отпивая из стакана. Горячий пар заструился вокруг лица, обдавая щёки крошечными капельками. — Элатара больше нет со мной. Он отрёкся от клана и семьи, когда произнёс последнее слово. Значит он — предатель. Как я должна относиться к нему?!

— Нет ничего страшного, если тебе больно, — Тиарэ тепло улыбнулась. — И то, что ты волнуешься за Элатара — нормальное явление. Кровные узы не разорвать. А память будет объединять вас даже тогда, когда ты будешь меньше всего этого желать.

Анацеа не нашла ответа. Аргументов она не припасла — не до этого было. Да и Тиарэ замолчала, не желая нагнетать ситуацию. Жареным в комнате запахло уже давно… Глоток за глотком, Анацеа осушила стакан, оставив лишь едва заметную лужицу на донышке. Последний оказался самым горьким и невыносимым. Словно в сухую пустыню горла лился не тёплый успокаивающий отвар, а слёзы.

— Как там Длань? — поинтересовалась Тиарэ, когда всхлипы Анацеа прекратились, и кухню заполонила звенящая тишина.

— Никак, — Анацеа с пренебрежением фыркнула. — Всё больше убеждаюсь в том, что девочка не та, которую мы ищем.

— А если я скажу, что та? — Тиарэ едва заметно усмехнулась.

— Миа — стихийница, — промолвила Анацеа утомлённо. — Ты сама прекрасно видела, как она чуть нас не спалила заживо.

— В Устоях есть глава о стигмах, — продолжала гнуть свою линию Тиарэ. — Помнишь её всю?

— Сейчас уже и не вспомню… Наставня далеко за плечами. Давно дело было.

— А зря, — Тиарэ вздохнула. — Для того Покровители и заставляют нас постоянно перечитывать Устои. Я прочла на днях, что разноглазие изредка даёт владение двумя потоками. И двух Покровителей соответственно.

— Изредка, — Анацеа почувствовала, что раздражение снова бурлит в груди. — Чувствуешь, что это за слово?

— «Редко» не значит «никогда». Девочка ведь сама говорила, что умеет открывать порталы. И, кстати: ты видела это своими глазами и не можешь отрицать!

— Я не верю, — отчеканила Анацеа. — Не могу объяснить, почему, но очень сильно сомневаюсь. Интуиция.

— Откуда он тогда взялся?! — продолжала негодовать Тиарэ. — Из воздуха?

— Может быть, Миа — ось? — высказалась Анацеа. — Как ты сама. Как Кантимир. Об этом ты не подумала?!

— Почему же девочка тогда не рассказала про вторую ипостась? Ось всегда знает о ней с первого контакта!

— А то, что она просто решила промолчать, тебе не приходило в голову?!

— Ты видела в окне её дубля, Анацеа? — Тиарэ неожиданно снизила голос на пару тонов и опустилась около подруги на корточки, взяв её за руки. — Просто скажи: да или нет.

Анацеа напряжённо мотнула головой. Разговор грозил перерасти в ссору, и рациональная её часть понимала, что лучше оставить эту тему, если не хочет потерять подругу. Но интуиция настойчиво насвистывала в уши, что Тиарэ не права. Она, как всегда, не желает копать вглубь и видит лишь то, что желает видеть.

— Тиарэ, — произнесла Анацеа после долгих, растянутых до предела секунд молчания. — Если ты так уверена, что Миа — Длань, то почему ты не возьмёшься учить её основам? Глядишь, она уже подтянула бы навык.