Мария Бородина - Заземление [СИ]

— Я лишь хочу лучшего для тебя, — вздохнула Венена.

— Для меня?

— Я чувствую, что в долгу перед тобой, — пояснила Венена. — Не знаю, из-за чего так, но это не даёт мне покоя и сна. Покровители часто дают жрецам знаки, и я склонна считать, что в этом наитии есть их воля. Они хранят тебя, Нери. Моими руками.

— Тебя бы кто сохранил и спас, — отметил Нери.

Между ними висела тишина, чуть разбавленная гудением вентилятора. Две пары глаз встретились в пыльном вакууме: серые и распахнутые, как грозовое небо, и ехидные, светло-зелёные. Две одинаковые улыбки дрогнули на поразительно похожих лицах. И лишь теперь Нери осознал, что за всё время ожидания ни он, ни Венена не промолвили и слова вслух. Они оба знали, что могли бы смотреть друг на друга бесконечно.

Постукивание шагов слилось с тиканьем настенных часов, вырвав добрые тридцать секунд времени.

— Вот они! — в тишине холла раздался знакомый голос.

Стальные иглы страха вонзились в кожу. Перекатываясь, как приливная волна, по телу поднялся жар, и ужас перешёл в боль. Слишком много агрессии было в тоне администратора. Слишком много бескомпромиссной решимости и твёрдости, чтобы надеяться на лучшее…

Нери вскинул голову и снова встретился глазами с Вененой. «Я должна была послушать тебя», — пронзительно зазвенело в голове. Она боялась. Жаль, что страх отрезвил её так поздно. Нужно было настоять на своём вовремя.

Из-за стены, отделяющей холл от коридора гостиницы, показалась администратор. Следом тащились двое вооружённых мужчин с магазинами, болтающимися на бёдрах. Это больше походило на показуху, нежели на реальную угрозу, но ледяная игла уколола сердце, призывая действовать.

Нери и Венена синхронно поднялись. Теперь Нери точно знал, что Венена жаждет того же, что и он — смыться отсюда. И искренне благодарил то ли судьбу, то ли Покровителей.

Едва дверь захлопнулась, и шаги Кантаны затихли в глубине коридора, превратившись в едва различимый шелест, Миа отбросила одеяло и села на постели.

— Я всё слышала! — сообщила она, хитро поглядывая на Азаэля.

— Я рад, — невозмутимо ухмыльнулся нефилим, спрыгивая с подоконника. Его набойки цокнули о пол. — Если ты собралась читать мне мораль, лучше оставь бесплодные попытки. Зря силы потратишь, а они тебе, судя по всему, понадобятся.

Азаэль со скучающим видом обошёл кровать. Цок-цок, цок-цок. Миа вспомнила, какую уверенность внушал этот торопливый лязг набоек, когда они вместе неслись прочь от дома Бессамори, в никуда. Теперь же нарочитое постукивание не только раздражало, но и вызывало тошноту.

— Дура я что ли, — фыркнула Миа, отбросив одеяло. — Читать мораль пластмассовой голове, у которой совесть отсутствует по определению? Ещё чего не хватало!

— Тогда что же заставило тебя в столь сонный час оторвать голову от подушки? — Азаэль кокетливо приподнял бровь.

Миа сощурилась, и пылинки, витающие в воздухе, обрели чёткость. Ну, неужели ещё не сообразил, черепушка безмозглая? Или снова практикует пикап по-нефилимски?

— Дирижа-а-абли, — растянула Миа. — Я всё слышала. А теперь я хочу это видеть!

— Мало ли, чего ты хочешь, — фыркнул Азаэль. — Желания должны, между прочим, с возможностями совпадать. Я вот, может, на луну хочу! Тебя не страшит то, что нас могут заметить, а, возможно, и убить?

— Нисколько! — Миа решительно мотнула головой. Жар запылал на щеках раскалёнными угольками. — Мне терять и раньше было нечего, и ты это знаешь. А сейчас — так вообще.

— Вдумайся, — лицо Азаэля неожиданно стало серьёзным и твёрдым, как камень. — Может быть, это — твоя погибель?

— Может быть, это мой шанс? Меня теперь не так просто убить.

Миа впервые видела Азаэля растерянным и беспомощным. Этого следовало ожидать: наверняка, хотел покрасоваться перед хозяйкой. А дошло до дела — спрятал голову в песок. Хитрый, знал что творит. Кантану вряд ли заинтересовали бы дирижабли.

— Объясни мне, зачем? — Азаэль развёл руками. — Для чего тебе это? Ну, посмотришь ты, как местные запускают свои баллоны, и что вынесешь из этого?

— Это у тебя надо спросить, зачем ты язык распускал, — Миа, как ни в чём не бывало, рассмеялась. — Сказал а, говори и бэ. Сам предлагал, теперь не отнекивайся.

— Я предлагал Кантане!

— Потому что знал, что она не согласится? Ясно с тобой всё, башка вакуумная! Так значит, с Кантаной можно, а со мной — нельзя? — Миа надула губы. — С чего бы такая несправедливость?