Сергей Мясищев - Трон Империи [publisher - SelfPub]

– Зубатик! Сволочь вонючая! – облегчено выкрикнула она. – Подлиза.

Сторожась, девушка вышла из строения, бормоча про себя:

– Гад такой, напугал. Вот и хорошо, что убрались отсюда!

Зубатик гоголем проскакал мимо и умчался прочь из имения, в открытые ворота.

– Можете не возвращаться! – крикнула вдогонку Анариэль, и уже спокойно добавила, – никто плакать не будет.

Телефон, висящий на шнурке на шее тихонько завибрировал, издавая мелодичную трель.

– Я вас слушаю, – взяла артефакт принцесса.

– Доброе утро, доченька, – раздался голос владыки эльфов. – Ты уже встала?

– Привет, папуль. Встала. Только что. Спасибо, что интересуешься, или ты не просто так?

– Просто решил пожелать тебе доброго утра, – невинно ответил Морохир.

– И?

– Что и?

– Пожелать дорого утра, и что? Договаривай, – с усмешкой проговорила Анариэль.

– Тебя не проведёшь, – со вздохом отозвался владыка. – Чем собираешься заняться?

– Пап, говори, что случилось? – нетерпеливо спросила принцесса.

– Пока ничего, – миролюбиво ответил Морохир. – Нужно, чтобы ты пожила во дворце.

– Да? – удивилась Анариэль. – И чем вызвана такая необходимость?

– В Проклятом лесу активизировались изменённые животные, и находиться в Листопадном небезопасно.

– Моё имение самое безопасное место в Светлом лесу! Да и за его пределами. Мы это уже обсуждали!

– Однако я настаиваю, – строго проговорил владыка. – Мне нужна твоя помощь в связи с частыми выходами тварей в Светлый лес. Такая формулировка тебя заставит приехать?

– Папуль, мне очень не хочется в столицу. Алекс скоро приедет, а меня нет, – капризно возразила девушка.

– Я эту отговорку слышу не в первый раз. Оставь ему послание. У тебя же там очень умный управляющий кристалл. Вот пусть ему всё растолкует, – предложил отец дочери.

– Что, действительно нужно? – обречённо спросила Анариэль.

– Да, доченька. Не хочу говорить об этом по переговорнику. Приедешь, я всё тебе расскажу и подумаем вместе, что можно сделать. Мне действительно нужно с тобой это обсудить, – настаивал Морохир.

– Ну хорошо. Сейчас закончу свои дела и прибуду. Это же не очень срочно?

– Не затягивай. Жду тебя, – попрощался владыка эльфов.

– До встречи, – прервала связь эльфийка. Вспомнив, что ей нужно придумать послание Алексу, направилась в конюшню, решив немного прогуляться верхом на своей лошадке. Принцессе всегда лучше думалось, прогуливаясь верхом…

Где-то в горах. Алекс.

Либо я начал привыкать к тошноте и головокружению, либо мой организм действительно перестраивался, но периоды улучшений становились всё длиннее. Я не сомневался, что ночью смогу что-то предпринять для своего освобождения.

Время текло медленно и тягуче. Вот принесли ужин, и я нехотя поковырял липучую кашу. Есть категорически не хотелось.

– Маас Алекс, нужно кушать, – нравоучительно проговорил Саах. – Это, конечно, не разносолы, но вполне съедобно. Иначе сил не будет.

– Саах, не лезь к маасу, – одёрнул торговца Даг. Тот пожал плечами и продолжил методично работать ложкой. Кстати, Борбок тоже довольно активно уплетал кашу. А что я хотел? Чтобы он голодовку объявил? Этот вряд ли пойдёт на такое по нравственным соображениям.

Когда закончился ужин, стоянку освещали лишь три костра. «Какая тёмная ночь, безлунная, или без айранная? Пусть будет безлунная», – лениво рассуждал я. Как-то готовиться к побегу или заниматься ещё какими-то полезными делами, типа, пытаться связаться с КУЦ, ну совершенно не хотелось. Тем более, я помнил, какой острой головной болью закончился прошлый раз. Не скажу, что я боюсь боли, но есть такая, которую не хочется испытывать повторно. Я сидел, тупо рассматривая мелькающие тени в свете языков пламени. По стоянке сновали воины, невольники занимались хозяйственной работой. Стоянка жила вечерней жизнью.

Вот уже стало слышно пьяный гогот воинов, визг собак, попавших под горячую руку хозяев. Невольники несколькими группами сидели у своих телег. Кто-то уже устраивался на ночлег, пытаясь занять место под телегой. Кто-то просто сидел, переговариваясь о чем-то своём. Судя по обрывкам фраз, многие были знакомы между собой, и этот плен рассматривали, как перемену места жительства. Видимо, и до этого они не очень сладко жили, если их нисколько не пугало грядущее рабство. Наоборот, обсуждая перспективы дальнейшей жизни, они мечтали попасть к доброму хозяину.