Александр Данилов - Иллюзия пустоты

— Похоже, что да.

— Значит, все сон, простой сон, — вздохнув, произнес Джастин.

— К сожалению, наяву и я тебя не обрадую. Ночью скончалась секретарь миссис Дори. Еще все улики говорят о том, что это ты причастен к исчезновению своей дочери, — застегивая наручники на руках Джастина, сказал помощник шерифа.

— Что? Нет! Нет! — замотал головой Джастин.

Помощник вывел его из камеры и проводил до кабинета шерифа. Заведя его в кабинет, где шериф сидел за компьютером и стучал по клавиатуре, помощник посадил Джастина за стол напротив шерифа и пристегнул наручники к специальному металлическому кольцу на столе.

Шериф, не отводя глаз от компьютера, продолжал печатать на клавиатуре молча еще минут пять, потом резко остановился, встал и подошел к большому копировальному устройству. Устройство загудело и стало распечатывать листы. После того, как устройство перестало гудеть, шериф собрал листки в большую стопку и протянул их Джастину.

— Ознакомьтесь и подпишите.

Джастин взял стопку бумаги, положил на стол и стал читать:

— Я, Джастин Джонсон, 21.08.2018 года рождения… Признаю себя виновным в убийстве Кэтти Джонсон, Рианны Джонсон, Дэвида Джонса, Брэда Джонса. А также Джона… Марты… Эшли… Вилсона… Фреда… — потянулся нескончаемый список имен.

— Что это? Бред! Что я должен подписать? Что это такое? Я никого ни убивал? Нет! Нет! — вскочив со стула, глядя на шерифа и его помощника, кричал он.

— Пришло время, Джастин! Время вспоминать, — сказал шериф.

Все кругом стало растворяться и улетучиваться, как пыль, сдуваемая ветром. Вместо стен стали прорисовываться обломки, крыша улетела, как сорванная торнадо, Джастин почувствовал, как солнце испепеляюще било в затылок. Стол и наручники растворились, зазвенело в ушах, и Джастин резко упал на спину, поднялась пыль, которая потом медленно стала оседать на нем.

Сквозь веки Джастин ощутил свет, закрыв его рукой, открыл глаза.

— Где это я? — высохшими губами произнес он.

Поднявшись и оглядевшись, Джастин не увидел красивого и уютного городка с вечнозелеными придомовыми лужайками, дополняющими своей зеленью красивые и ухоженные дома с разнообразными растениями в виде деревьев, кустарников и живых изгородей.

Вокруг до самого колыхающегося от жары горизонта простирались руины и развалины домов.

Несколько домов вдали стояли, сохранив свой каркас, и издалека напоминали выживших людей после катастрофы — грязные, раненые, идущие и ищущие с надеждой, что найдут выживших, своих родных и близких.

— Что здесь произошло? Где я? — бормотал он.

Выйдя из обломков здания, Джастин увидел лежащую металлическую табличку с выбитой на ней надписью «ШЕРИФ», она была помята и с рваными дырками, как от осколков снарядов.

— Не пойму, вчера меня привезли. О нет! Я же потерял Кэтти. Где ты, моя девочка? — и хотел заплакать. Организм упорно не давал слезам выхода. Боль от потери дополняла и даже перебивала жажду. Голова кружилась, зной выжигал на его лице красные вздувшиеся пузыри. — Надо найти воды.

Он побрел по разрушенной улице. Ни одного целого дома, в асфальте местами были гигантские воронки, которые можно было обойти только через развалины домов.

— Как я мог выжить здесь? А моя семья, где она? — остановившись и осознав еще более сильную боль утраты. — Нет! Нет! Этого не может быть! Нет! —перелезая через очередной обломок стены, кричал Джастин.

— Надо найти свой дом, где жена и дети.

Он шел и чувствовал, как окружающие развалины кричат всем своим видом о безысходности того, что здесь больше нет жизни, никакой, нет ни деревьев, ни травы, в небе нет птиц, и даже ветерка нет, только палящее солнце и пыль, поднимающаяся при каждом шаге.

— Там дома нет. Там нет твоей семьи. Как найти живых, когда все вокруг мертво, — бормотал он.

Дойдя до своей улицы, Джастин долго не мог понять, где его дом, ведь везде были одни развалины, кучи строительного мусора, а не дома.

— Но нет, вот и моя куча. Куча строительного мусора, которая когда-то была домом, — с иронией сказал Джастин. — Это неправда! Это не может быть правдой, — усмехнулся он, — это бред. Это нервный срыв. Я уже, наверное, в психбольнице, там мне сделали успокаивающий укол, и я сейчас лежу на кровати и вижу галлюцинации. — От этих мыслей ему стало легче.

— Пойду, посмотрю, что в руинах моего дома, может, найду запонку, которая завалилась за плинтус, — улыбаясь, не замечая боли от растрескавшихся губ, сказал себе Джастин.