Александра Баркова - После пламени. Сборник

Мелькор и Феанор — из тех личностей, оценки которых зачастую полярны. Именно поэтому мне интересно было посмотреть на Тёмного Валу с разных сторон и в различных ситуациях. Попытаться разглядеть за набором сложившихся образов, неважно, положительных или отрицательных,— живое лицо. Существо, способное на доброту и на жестокость, на искренность и на хитрость, на любовь и на ненависть. Того, кто может порой ошибаться, но умеет и находить выход из самых отчаянных положений. Творца. Правителя. Мастера.

Наконец, о мире, показанном в романе. Мы писали об Арде. О мире, где нолдор создали эпос «Сильмариллион». О мире, на карте которого, тщательно вычерченной профессором Дж. Р. Р. Толкиеном, к северу от Ард-Гален — лишь нетронутая белизна бумаги. О мире, который едва ли возможно описать объективно. Каждый взгляд зацепит что-то своё, близкое и понятное, а что-то упустит. И лишь сопоставляя разные точки зрения, складывая их, словно кусочки мозаики, можно хотя бы попытаться приблизиться к истине.

Ну, и конечно, несколько слов благодарности.

Альвдис — за идею «После Пламени», отвагу и неутомимость, а ещё за огромное удовольствие, которое доставляет мне совместная работа.

Моему мужу — за неизменную поддержку даже в самых авантюрных начинаниях.

Ноле — за интерес к роману и участие в обсуждениях, а также за первый апокриф к «После Пламени».

Тинвэ и Ломэллин — за интересные и умные вопросы.

Лемуру — за изумительно красиво написанный отзыв.

В романе были использованы отдельные разработки, созданные в рамках творческого проекта «Север и Запад». В частности, система счёта времени в Ангбанде, предложенная Панчей.

Я отвернулся к стене. Не хотелось ни на что смотреть. Вот я и не смотрел.

Больно. Но даже сквозь боль понимаешь, что перевязан основательно, да и вообще, похоже, подлечен не только травами… Неужели он лечил меня — сам?!

Зачем?! Не понимаю.

Зачем ему понадобилось оставлять меня в живых? Ради былой дружбы? — не верится! Тогда — почему я здесь ? Почему не в подвале?

Я отвлекся от созерцания стены и ещё раз огляделся. Это был небольшой покой с довольно высоким потолком. Окно ничем не забрано, морозный ветер заносил редкие снежинки… я люблю холод, он знает это.

Что, он учитывает такие мелочи?! Ради чего?!

Я лежал на тёплых и мягких шкурах, сверху на мне было такое же одеяло. Уютно… дома я себе такой роскоши не позволял.

Мне было плохо. Не от ран даже, а от сознания того, что тот, кого я звал другом, не решаясь повторить за ним слово «брат», тот, кто для меня навсегда остался в прошлом, тот… он именно так и всё и сделал бы, доведись ему выхаживать меня.

Но его — нету! Нету, нету, НЕ-Е-ЕТУ!!!

Хватит вспоминать о прошлом. Всё это сделал Враг! Враг, который неизвестно чего хочет от меня! Враг, словам которого о том, что я «не пленник», верить нельзя.

Кстати.

А вот и выясним, насколько я «не пленник».