Ольга Валентеева - От света не сбежать [litres]

У него получалось – ровно до того момента, как остальные маги перестали нас атаковать. Что они задумали? Когда я понял, волосы едва не встали дыбом. Поверх одной печати смерти они наложили вторую. Ледяной холод коснулся кожи – и вдруг отпрянул. Седьмая печать? В Арте уже ничего не было от фейри. Он превратился в настоящего демона, а чернота полностью заволокла глаза. Жутко! И бесполезно… Семи печатей не хватит. Арт прерывисто дышал. Шун осторожно слез с моего плеча и перебрался к новому приятелю.

– Спасибо, – прохрипел Арт и… раскрыл восьмую печать.

В комнате словно грянул гром. Все, кто еще оставался в бою, разлетелись к стенам. Тьма развеялась, и я, не медля ни секунды, припечатал их светом. Запахло горелым. Настежь распахнулись двери.

– Эрин! – ко мне метнулись Ник, Кай и Лави, а Наариэн, глухо вскрикнув, кинулась к окровавленному Энтареалю. За ней спешила Лайла. А я обернулся к Арту. Тот медленно сполз на пол и закрыл лицо руками. Он справился!

– Ты молодец, фейка. – Сел рядом прямо на грязный пол и похлопал друга по плечу.

– Артиан Эррион! – раздался знакомый рык. – Я с тебя шкуру спущу!

Арта рывком подняло с пола. Надо же! Сам Эррион-старший собственной персоной. Что бы он здесь ни забыл, я был рад его видеть. Вот только Арт вряд ли будет рад…

Я ошибся. Фейри повис у отца на шее.

– Папа, я поднял восемь печатей! Восемь! – радостно тараторил он.

– Да, ты у меня – гений. – Андреан обреченно вздохнул и потрепал сына по золотистым волосам. – Я чуть с ума не сошел, когда мне доложили, что ты ранен.

А папаша-то отправил в Тервин шпионов! Приглядеть за кровиночкой.

– Эрин опять спас мне жизнь. – Арт развел руками.

– А ты – мне, – ответил я, вырываясь из дружеского круга.

– Эрин, что же дальше? – тихо спросила Лайла, стараясь не смотреть на застывшие тела и тех, кто готовился вот-вот уйти во тьму.

– Дальше надо действовать быстро, – ответил я со вздохом. – Стражу ко мне!

Ребята Арта появились раньше, чем я договорил. Окинули взглядом помещение, довольно и чуть виновато переглянулись, хоть их вины в том, что заклинания на замках не удалось снять, не было.

– Взять этих. – Я махнул рукой. – И развесить на главной площади. Через час я обращусь к народу. Пусть объявляют общий сбор.

– Слушаемся, ваше темнейшество, – протараторили они и мгновенно понеслись выполнять приказ.

– А у меня есть час, чтобы перед народом предстал темный властелин, а не пугало, – обернулся к друзьям. – Наш бой выигран. Осталось закрепить победу.

И пошел прочь. Мне надо было не только переодеться, нет. Мне надо было побыть одному, смыть с себя чужую кровь, ярость битвы. И понять, что, кажется, гибель снова прошла мимо.

Через час я выходил из своих покоев собранным и спокойным. Сменил одежду, оставшись верен черному – основному цвету знати. Отправил обратно во тьму меч и кнут. Разобрался в том вихре эмоций, который захлестнул меня с головой. У стен дворца уже бушевала толпа. Новость о бунте распространилась быстро. Например, я уже получил весточку от брата Ремедиса, который упрекал меня в беспечности. Если уже до него дошли слухи, то что тогда говорить?

Друзья, как всегда, ждали моего появления, но на этот раз мне придется обойтись без их поддержки, потому что я – темный властелин Тервина. Это моя ноша и судьба. Арта с отцом не было. Догадывался, что сейчас Эррион выговаривает сыну за самодеятельность, и надеялся, что восемь печатей прошли для Арта без последствий.

Энтареаль успел шепнуть на ухо, что Арамира уже отправили на границу – на этот раз навсегда. Я не потерплю повторного предательства, но и не стану братоубийцей. Лишь одно событие вмешалось в выверенный порядок.

– Эрин! – услышал окрик, уже подходя к балкону.

– Иления? – обернулся к невестке. – Что ты здесь делаешь?

– Что я здесь делаю? – Лени налетела на меня, как маленький вихрь. – Ты с ума сошел? Почему я должна узнавать, что тебя дважды пытались убить, от посторонних?

– Тебе нельзя волноваться, – напомнил Илении. – Малыш…

– Он уже лишился отца. Не хочу, чтобы мой сын лишился еще и дяди. Делай что хочешь, Эринальд, но ты должен быть живым и невредимым. Понял?

– Хорошо. – Обнял ее и рассмеялся. – Не беспокойся, сестренка. Ничего со мной не случится.

Высвободился из теплых объятий, чтобы шагнуть в зимний холод. На площади тут же наступила тишина. Что ж, Тервин не забывает, кто им правит.