Ольга Цветкова - Мю Цефея. Делу время / Потехе час

Незанятым оставался последний Ксюшин бот, которого Ксюша никак называть не хотела и который перенял, кажется, две черты, которые Ксюша старательно скрывала от себя и от других: склонность драматизировать и пессимизм.

Как раз в этот момент браслет пропищал. Сообщение от Жени.

«Хей Аксенова я тут запустил все кампании в движ и готов запуститься сам)) как Гагарин в космос)) го в кальянную после пяти? да, да?»

Ксюша шумно выдохнула и спросила себя, почему она отказалась от предложения Даши.

Женя работал рекламщиком: руководил креативными ботами, а свободное время гонял по округе на скейте. А еще увлекался ксилографией: водил резцом железным по брусьям-шаблонам деревянным, и, глядя, как его длинные пальцы танцуют по картине, нельзя было сказать, что по основной работе Женя был хард-программером, из таких, которые наотрез отказываются заводить всяких ботов. Женя обещал Ксюше нарезать на свинцовом брусе ее портрет и поставить на самое видное место, рядом с портретом одного из президентских ботов и видом на башню Гибкости. Но он не знал, что все Ксюшины краши ever были личностями холодными, как бы отстраненными и в то же время масштабными: организовать выставку за час, спасти правозащитника от полицейских ботов, решить проблему с сетью в районе — а потом спокойно сесть и записывать «ипишник» или устроить велопробег. У Жени же все было как-то локально и скучно: реклама, ксилография, мемы про леваков. Но просто так сказать Жене и его резцу «пока» Ксюша не могла: не любила, когда люди, в смысле реальные люди, чувствовали из-за нее фрустрацию.

Так дело и затянулось, и теперь хипстоватый Женя с жиденькой рыжей бородкой звал ее в кальянную. Перед Ксюшей встала дилемма: отправить к Жене Ксюшу-«драма квин» или проигнорить. Ксюша-«драма квин», конечно, пыл Жени охладит окончательно, и Женя отправится впечатлять ксилографией кого-нибудь другого, но ботов обычно на свидания не посылали. Считалось, что зона контроля разрушает интимность момента: хочешь погадать по руке, провести пальцем по чужой линии жизни или приобнять за плечи, а плечи вдруг замерцают, и ты поймешь, что все это время говорил с воздухом. Бота нельзя угостить коктейлем, бота не посадишь в такси, придерживая дверь, бота не пригласишь к себе — и тем более не сможешь у него переночевать.

Но если удачный вечер не светит в любом случае, то можно ограничиться и ботом, подумала Ксюша, созерцая в интерфейсе, как Ева отвечает на вопросы заинтересованной аудитории о проблемах тройной капитализации цифровых активов. Все-таки правильно я сделала, что избавилась от зеленых волос в семнадцать, решила Ксюша.

Она одела «драма квин» в подобающее роковой женщине черно-красное платье. Встреча с Женей улетела в окно расписания бота, и Ксюша вернулась к полю битвы ботов с налоговиком, где, судя по туманным намекам фискала, уже попахивало угрозой передачи дела в арбитраж.

Через два часа Ксюша расправилась с заданием и приказала одному из ботов составить для клиента меморандум, после чего сняла браслет, отправилась в душ и включила холодную воду. Спустя пару минут Ксюша переключилась на горячую, прочитала отчет Алены о просмотренных соцсетях и тут вспомнила о своем обещании позвонить маме.

Гудки.

Мама-мама-мамочка, возьми трубку.

Гудки.

Мам…

Токсичная хрень накрывает город, пока пожар выходит из зоны контроля и ползет по верхушкам деревьев.

Мама-мама-мамочка.

Ксюша набрала Мишу. С Мишей у них были странные, неоднозначные отношения, которые закончились однозначным разрывом. Он случился еще в ту эпоху, когда «тиндер» было принято писать без транслитерации, а один полуостров еще только совсем недавно оккупировали русские туристы. На санкции ответили контрсанкциями, и обе стороны обменялись обоюдным блоком по всем сетям и направлениям. Но сейчас-то другое: сейчас бы услышать хоть один голос из-за того облака, которое показывали по телику.

Но нет. Тоже гудки. И молчание.

Ксюша забронировала билеты на самолет на тот же вечер. Бот начальника всем своим холодным петербургским видом дал понять, что внезапный выходной сотрудницы в его планы не входил. Ксюша прикрылась свежей победной реляцией и продавила босса на отгул. Считать биллинг рабочих часов она оставила освободившуюся после конференции Еву.

Ни по одному из номеров в Ксюшином родном городе трубку не брали.

***

— Но это же выход за зону контроля!

Давно наступила ночь, но в переговорной все еще было утро. Стены комнаты сохраняли естественный солнечный свет и тепло в комнате. Город был похож на ярко освещенную диораму. Еще одна иллюзия.