Евгений Гаглоев - Восход багровой ночи [litres]

– Похоже, Борис Макарский вообще не утруждал себя работой.

Шериф выпрямил спину и оглядел разгромленный коридор. Осколки и куски штукатурки они уже собрали, но стены покрывали множественные трещины, с потолка были сорваны светильники. Следы вторжения выползня здесь еще долго будут видны.

– Вопрос в другом, – продолжил Мезенцев, обращаясь к Виктору. – Для чего она хранила кости дочери в собственном доме? И знал ли об этом ее покойный муж? Горничные наверняка были в курсе и покрывали свою хозяйку.

– Может, она просто спятила? – предположил Шилов. – Это многое объяснило бы.

– Я помню Татьяну Белоброву на разных торжественных приемах. Она не производила впечатление умалишенной. Всегда спокойная, собранная, целеустремленная. Мне кажется, она мыслила очень трезво, когда решилась на свою месть.

– Но отомстить обидчикам таким диким способом!

– В одном она была права. Все закончилось, но мы никогда не сможем доказать ее причастность к этим убийствам. Как и вину Доминики Поветрули, которая была как-то связана с Маратом Закревским.

– Думаете, это Марат прикончил Белоброву и ее горничных? Но кто тогда убил его самого? Ведь когда он вышел из особняка, Татьяна и служанки были уже мертвы.

– У меня голова кругом от всего этого, – признался шериф. – Я уже сам не знаю, что думать. Мне кажется, Вить, что мы не видим чего-то… Чего-то малого, возможно, совсем незначительного… Но именно это и объединяет все нераскрытые дела воедино! Нам нужен ключ, который даст подсказку ко всем происходящим событиям. Да, многого я еще не понимаю…

– Да и кто понимает? – спросил Виктор, опершись на длинную рукоятку половой щетки. – Белоброва оказалась ведьмой, способной призывать монстров! А пока Доминика корчила из себя запуганную жертву, кто-то прикончил саму Татьяну… А потом эта странная находка в ее подвале… Может, нам снова съездить к Кадише? Пусть объяснит, что к чему. Черепа и кости – это ведь как раз по ее части!

– А ведь ты прав, – встрепенулся шериф. – Поехали. Прямо сейчас!

Отложив швабру в сторону, он надел куртку и поманил Виктора за собой.

– Также не стоит забывать обо всех наших нераскрытых делах, – сказал он, усаживаясь за руль. – Да, время ушло, и по горячим следам их уже не распутать, но я привык все доводить до конца.

– Но уже столько всего случилось, – произнес Виктор, глядя на дорогу. – Мне не дает покоя смерть Натальи Степановой. Ведь кто-то столкнул ее с перрона, и это не была случайность. И убийства Бирулина, Шорохова, Поликутина… Я уж молчу про Влада Пивоварова и Бориса Макарского. Я привык, что в Клыково всегда тихо и спокойно. Ничего не происходит. Я знаю всех своих соседей, а некоторые жители с самого детства знают меня. Когда все успело так измениться? Иногда мне становится страшно за будущее семьи.

– Мы во всем разберемся, – заверил его Мезенцев. – Ты очень удачно вспомнил про Пивоварова. Как только вернемся в участок, сразу начнем разбирать его бумаги и фотографии. Тянуть больше нельзя. А еще напомни мне пригласить учеников, с которыми он в последнее время сотрудничал. Мне кажется, они знают больше, чем рассказывают.

– Хорошо, – кивнул Шилов. – У меня эти ребята тоже вызывают определенные подозрения. Слишком часто мы натыкаемся на учеников «Пандемониума» в своих расследованиях.

С этим Мезенцев не мог не согласиться.

Полчаса спустя они уже стояли во дворе небольшого дома Кадиши де Лафуэнте. Кемаль, здоровенный темнокожий детина, поправлял покосившийся забор неподалеку от курятника. Увидев полицейских, он молча кивнул им и показал на дверь дома, предлагая войти. Полицейские поднялись на крыльцо, и Владимир Мезенцев громко постучал.

Дверь тут же отворилась, и они увидели Кади-шу де Лафуэнте.

– Шериф? – слегка удивилась жрица. – И дня не проходит без твоего визита.

– Так уж обстоятельства складываются, – пожал плечами Владимир.

– Но я всегда тебе рада, так что заходите. – Кадиша жестом пригласила их в тесную, но уютную кухню.

Половину пространства занимала большая печь. Рядом с ней у стены стоял холодильник и пара деревянных стульев с высокими спинками. У окна приткнулся стол, за который хозяйка и предложила сесть гостям.

Выслушав рассказ шерифа, Кадиша озабоченно нахмурилась.

– Жители этого города никогда не перестанут меня удивлять, – сказала она. – Значит, Белоброва хранила кости своей дочери в подвале… Вот уж не подумала бы, что Татьяна способна на нечто подобное. Не в ее это духе.