Дмитрий Владимиров - Красная книга начал. Разрыв (СИ)

Альбин же напротив, расправил плечи, вздернул подбородок, взгляд его стал самоуверенным и заносчивым. Тонкие губы кривились в недоброй презрительной усмешке. Рука устроилась на рукояти легкой шпаги. Молодой и агрессивный протеже герцогини и грязный вечно пьяный северный варвар, свернув в общий коридор, затопали к кухням, на ходу громко переговариваясь.

— …я тте… говрю, — варвар изрядно запинался, а его акцент был ужасен, — тама большущие… бочки с винищем прямо стоят… прямо тама, пшли скорей… покажу тте.

— Нет там никаких бочек, — голос Альбина был спокоен а речь ленива. — Уверяю тебя, мой дикий друг, винные подвалы в другой стороне и нас туда не пустят.

— …а я говрю, есть!..я сам видал, — варвар уверенно, хотя и немного кривовато устремился вперед, распугивая прислугу и масляно улыбаясь служанкам.

С их дороги спешно убирались слуги с подносами, кубками, кувшинами. Несмотря на ранний час, дворец жил, огромные печи не гасли даже ночью. Кто-то из благородных любил встать пораньше, часть слуг завтракала в общей столовой, а службы, палаты и департаменты, располагавшиеся во внешних покоях, уже приступали к работе.

— Альбин, ты вернулся! — юная племянница поварихи выпорхнула из-за огромного чана, подлетела и звонко чмокнула в щеку. После чего пихнула ему в руки свежую булку, разрезанную вдоль с начинкой из мяса, листьев салата, лука и прочей зелени. — Ешь, я сама пекла хлеб сегодня, — похвасталась она. Улыбнулась, погладила его по плечу, чмокнула еще раз в то же место и упорхнула так же неожиданно как и появилась.

На смену ей из-за того же чана, гордо держа голову над невероятным бюстом и величаво перемещая дородное тело, появилась распорядительница кухонь. Вся в белом, аккуратная, с убранными под белый же платок седыми волосами.

— Кавалер нор Амос, — она уперла руки в бока. У нее на поясе, словно на перевязи рыцаря, висели небольшой нож в деревянных ножнах и огромная ложка на удивительно длинной рукояти. Альбину доводилось видеть, как она ею пользуется, и отнюдь не для приготовления пищи. В тот раз, крепко держа ложку в кулаке мадам Велис охаживала конюха, посмевшего зажать Сару в уголке, не внимая ее отказу. Сара тогда только появилась в кухнях и мало кто знал, о ее грозной тетушке. Молодые люди с конюшен или из охраны дворца частенько ошивались у кухонь, норовя приударить за красоткой.

— Вы опять морочите девушке голову? Не будь я знакома с вашим батюшкой… — и она погладила рукоять ложки.

Они оба знали, что это пустая угроза. Мадам Велис полгода назад, обливаясь слезами, ворвалась в «варварскую» часть, и подметая белоснежным подолом порог его покоев, благодарила за спасение племянницы из рук знатного насильника.

Нор Амосу и Саре тогда повезло. Забыв в саду шляпу, он вернулся за ней, когда слуги, после бала, уже убирали столы и приводили в порядок сад. По всегдашней своей любознательности, поспешил на звуки тихой борьбы и успел вовремя. С тех пор и пошла странная дружба между молодым щеголем и красавицей служанкой, впрочем, никогда не переходящая рамки дозволенного.

На людях мадам была строга с ним, как и с другими мужчинами, но втайне мечтала об их союзе. А что? Кавалер — не такой уж и высокий титул, да и браки между простолюдинами и дворянами не запрещены, не будет мезальянса. И племянница диво, как хороша, к тому же она — единственное, что осталось у мадам от семьи и та находила в девчонке странную нежность. Своих-то детей у нее, перенесшей тяжелую болезнь в юности, не было.

— …И варвара притащили, на мою кухню! — она грозно нахмурилась, хотя всегда симпатизировала этим северным воинам, наверное женским чутьем замечая не маску носимую для всех, а внутреннюю сущность, — Ну, долго вы тут будете мешать работе?

— Ах, какой цветок! — Север глупо ухмыляясь попытался обойти Альбина, явно заинтересовавшись бюстом главной поварихи, — Ты ж как этот… — он пощелкал пальцами, изображая кипучую мыслительную деятельность, — … этот, цветок огня в ночи ужасной, оберегающим теплом он изгоняет мрак… эээ… Какой там мрак был, Альбин? Я забыл, какой там мрак был, — он снова яростно защелкал.

— Ненастный мрак был. Пойдем. Нам пора взглянуть на бочки, — юноша потянул пьяного приятеля прочь от засмущавшейся поварихи.

Мимо разделочных столов и бочек с водой, мимо угольных, дровяных и газовых печей, к широким дверям ведущим в хранилища, к подвалам забитым снедью и припасами.

— Ты сдурел совсем, то что она повариха не значит, что она не умеет читать. Ты не мог обойтись без долбанной поэзии? — нор Амос спешно шагал вглубь подземелий.