Свантье Опперманн - Игра смертных грехов [litres]

Эйвери осторожно обернулась, будто боялась, что миссис Киллингворт может услышать их разговор.

– Знаешь, что я думаю?

Кира покачала головой.

– Я верю в эволюцию. Мне кажется, всему виной генная мутация.

Это, должно быть, какая-то шутка.

– Ты думаешь, силы нам достались из-за мутации? Как у супергероев?

Кире эта идея казалась еще более абсурдной, чем легенда о странствиях души. Она не привыкнет ни к одной из них.

– Почему, по-твоему, наши силы развиваются в процессе эволюции? – спросила Кира.

– Почему нет? – ответила ей Эйвери. – Почему у нас так много чувств? Жизнь могла быть куда проще. Но если серьезно, силы передаются по наследству. Дело точно в наших генах. Если две салигии с разными силами родят ребенка, только один из двух пороков станет доминантным в его генах. Не бывает салигий с двумя силами.

От мысли о том, что она передаст гнев своим детям по наследству, у Киры все сжалось в животе. Девушка раньше не думала об этом. Хотя алкоголь уже ударил ей в голову, ира сделала еще один глоток.

– Это все еще не до конца исследовано, – сетовала Эйвери. – Неизвестно, почему бывает такое, что дар перепрыгнул через поколение или вовсе исчез. Ну, это, конечно, очень редко бывает, однако Хэммонды – лучший пример.

– Хэммонды? – спросила Кира. – Эллиот Хэммонд?

Эйвери кивнула.

– Он должен был быть салигией, но по какой-то причине силы в нем и в его отце так и не проснулись.

Очередная тайна, в которую мужчина не посвятил Киру. Она задумчиво смотрела в стакан и думала, каково Эллиоту. Интересно, он радовался или был расстроен, что не смог стать частью сообщества салигий? Может быть, поэтому Искатель не говорил о наследственности.

– Кроме того, изначально должен был существовать еще один порок – восьмой, – сказала Эйвери.

– Какой же?

– Страх.

Свет костра таинственно поблескивал на лице Эйвери, когда она упомянула восьмой порок.

– Откуда ты знаешь все это? – поинтересовалась Кира.

– Мифология I, занятие миссис Бауэр.

Все стало ясно. Эйвери была главной ботаничкой в группе.

– Ой, наверное, хватит тебе все это рассказывать, – махнула она рукой. – Твоя голова вот-вот взорвется от всей информации. Даже и представить не могу, что твои родители ничего не знали об этом.

– Моя мать, – исправила Кира. – Отец давно умер.

Только сейчас девушка заметила, с каким упреком это сказала.

– Извини, – сказала Эйвери. – Значит, от него ты это унаследовала? Ты все это время не знала, кем являешься?

– Три дня назад я и не подозревала, что я такое.

– Как ты это выдержала?

Кира пожала плечами.

– Было очень больно. И одиноко. Я уже говорила про боль?

Эти слова достаточно точно описывали последние шестнадцать лет жизни девушки.

– Поэтому ты стала такой сильной?

– Ты о чем?

Аварития захихикала.

– Ты не поняла, да?

Кира не знала, что ответить на это.

– Сегодня утром ты бросила вызов силам Грей. Супербии обычно очень сильные. Когда Грей пыталась применить на мне свой дар, я думала, у меня голова взорвется, – заметила Эйвери. – А ты… Ты демонстративно воткнула нож в стол и просто ушла.

И пусть Кира представляла все совершенно иначе – да будет так.

– Ну и когда мы тебя похищали. Я думала, ты нам руки вывернешь. Кажется, ты почти нокаутировала Брук. Ты такая маленькая – откуда берешь всю эту силу?

Кира устремила взгляд в раскаленные угли костра. Они напоминали ире искры в ее глазах, когда она злилась. Девушка вспомнила о своей схватке с Вики. Кира заставила одноклассницу напасть на нее и даже не защищалась. А потом вынудила Эллиота выйти из себя и причинить ей боль.

Девушка бы с радостью поверила словам Эйвери, но вместо этого покачала головой.

– Я слабая.

Kира выпила слишком много. Перестаралась. Только что она стояла у огня с Эйвери, а сейчас обнималась с Тэроном. С тем самым парнем с голубыми глазами.

Он взял девушку за руку и со словами «пойдем, супергерл» потащил ее на танцплощадку. Супергерл? Это еще что такое. Прежде они не обменялись и словом, а теперь юноша уже придумал для нее прозвище. Голос Тэрона был теплым, как мягкая карамель, а уэльский акцент щекотал ире уши.

Ноги Киры утопали во влажной траве, когда она аккуратно двигалась в такт музыке. Девушка уже чувствовала следы утренней росы на пижамных штанах. Ткань мягко клеилась к лодыжкам. Она могла замерзнуть, но алкоголь грел изнутри.

– Я не умею танцевать, – протестовала Кира.