Кейти Роуз Пул - Грядет Тьма [litres]

ЦЕПИ ВОКРУГ ЗАПЯСТИЙ И ГОРЛАДжуда горели, пока двое свидетелей вели его по извилистой лестнице из темного камня. Камера, которую он занимал с приезда в Назиру, была узким подвалом без окон в основании городского маяка. Они кормили его кусками старых лепешек и парой глотков воды, заковали его в новые цепи, выкованные в Божьем огне, которые сковывали его от лодыжек до запястий и шеи.

До этого он провел три тяжелых дня в морском путешествии, запертый в холодной темной камере, где едва ли можно было пошевелиться. По крайней мере на корабле у него было утешение другим голосом, чтобы заглушить тот, что сидел в его голове. Тот, что не переставал декламировать все его провалы.

Но Джуд не знал, что стало с Антоном после того, как они покинули корабль. Возможно, он находился в другой холодной сырой камере. Или, может, Антон уже был мертв.

Джуд проглотил чувство вины, последовавшее за этой мыслью. Неспособность защитить Антона была еще одним нарушенным обещанием.

– Поспеши, мечник, – усмехнулся один из свидетелей.

Резкий рывок за цепь заставил его споткнуться на следующей ступеньке. Джуд едва видел свои ноги – так темно было в лестничном колодце. Он все еще не привык к ощущению тьмы без Дара – коа, которые улучшали его зрение, были первыми выученными им. Ощущение слепоты переполняло его. Ослабление других чувств заставляло его почувствовать себя еще более слепым. Он чувствовал запах вездесущей соли и морской воды, не слышал ничего, кроме шума волн, разбивающихся о скалистый берег.

Наконец они добрались до вершины. Над ними возвышались массивные стены из песчаника главного атриума маяка. Широкие позолоченные ступени и металлические строения уходили спиралевидными узорами вверх. На вершине башни, словно далекая звезда, холодным белым светом горел факел.

Внутри Джуда все оборвалось, когда он понял, что горело.

Божий огонь.

Бледное пламя отбрасывало тени, огромные, словно монолиты круга камней в Керамейкосе. Силуэт возвышающейся фигуры в плаще с короной из тонких шипов отражался на стенах. Мгновение Джуд думал, что видит какого-то духа, призрачное существо теней.

Но, моргнув, он увидел, что источником тени был человек. В отличие от других свидетелей, одежды этого человека были чисто белыми. Его лицо скрывала маска темно-золотого цвета, блестящая в свете пламени. Его окружало кольцо черного пороха. Вокруг него неподвижно стояла дюжина фигур в белых одеяниях с черными и золотыми узорами, их глаза были прикованы к хозяину.

Два свидетеля провели Джуда вперед, через круг из черного порошка, и поставили на колени. Они встали на колени рядом с ним, прижав лбы к полу.

– Безупречный, – сказал тот, что справа от Джуда. – Мы привели Хранителя Слова.

Джуд поднял взгляд на человека, стоящего перед ним. Маска Иерофана резко изгибалась по обеим сторонам его лица, превращаясь в два острых края на подбородке. Горящее черное солнце было вырезано на его лбу, лучи тянулись за границы маски, словно корона. Единственной частью лица Иерофана, четко видимой Джудом, были его глаза – яркие, почти неестественного голубого цвета.

– Вы хорошо поработали, ученики мои, – сказал он мелодичным голосом. Потом положил руку на голову каждого свидетеля, и это прикосновение было почти благоговейным. Свидетели закрыли глаза. – Не думайте, что ваша служба не была замечена.

– С-спасибо, Безупречный, – пробормотал первый свидетель. Они оба встали на ноги и отошли назад.

Тогда голубые глаза Иерофана обратились к Джуду, и дыхание покинуло грудь паладина. Волна страха накрыла его. Что бы ни пряталось под этой маской, оно было темным и извращенным. Первый предвестник века тьмы.

– Джуд Везерборн, – произнес Иерофан. – Я давно ждал этой встречи.

То, что этот человек знал его имя, не казалось удивительным. Но то, как он его произнес – Джуд Везерборн, – вызвало у него такое чувство, словно Иерофан открыл личный тайник Джуда.

– У каждого из нас своя роль в Часе расплаты. Даже у тебя, Джуд Везерборн, – сказал он. – Знать свою цель – дар. Насчет этого пророки не ошибались.

– Я знаю свое предназначение, – сказал Джуд. Он всегда это знал, даже когда отвернулся от него.

– Нет, не знаешь, – мягко сказал Иерофан. – То, что ты якобы знаешь, – ложь. Видишь ли, когда-то я был таким же, как ты. Я служил наследию пророков, поддерживал жизнь их мудрости. Но у меня были вопросы. Вопросы, которые привели к сомнениям. У нас у всех возникают сомнения время от времени, не так ли? Даже у Хранителя Слова.