Михаил Уткин - Ездовой гном. Битва

Еще несколько мгновений дроу не понимали в чем дело, потому что на каждом орке подергивалась «человеческая личина», но шаманы орков, что своими песнопениями несколько часов поддерживали на них иллюзию, тоже вступили в бой, насылая на эльфов проклятия. После этого странно однообразные «высокие лесорубы и фермеры в простых рубахах», которых ранее мельком отмечали наблюдательные стрекозы, заглядывающие в окна домов, разом превратились в свирепых клыкастых воинов, самозабвенно бросающихся в атаку с громогласным «Ур-ра!»

Удар орков был внезапен и страшен. Черные секиры, мечи, палицы и ятаганы, посвященные их мрачному божеству, заработали как серпы в пшеничном поле, врубаясь в элиту дроу. В ближнем бою орки были хороши, и вдвойне хороши накачанные по самые брови усиливающими зельями и кушаньями. А самое главное, их было не меньше чем самих эльфов.

Вместе с орками выскочили и варги, с которых одна за другой спадали иллюзии волкодавов, на которых наблюдатели тоже ранее не обращали внимания. Они с жутким хохотом, от которого кровь стыла в жилах, запрыгивали на крыши домов, заставляя шарахаться даже горожан, которых они впрочем не трогали. Варги бросались на паучьих всадников, которым узкие улицы мешали свободно маневрировать, расстреливая их по своему обыкновению из луков.

Удар был страшен, но элита дроу не была бы элитой если бы разом не сориентировалась. Эльфы мигом становились плечом к плечу, образуя спонтанно возникающие боевые тройки. Черное оружие Урра кромсало их щиты, но длинные сабли из качественного хитинового оружия перерубить было не просто. Их лезвия легко находили тела хохочущих и презирающих защиту клыкастых витязей и вскоре по мощеной дороге полились ручьи крови.

У всех эльфов были «запасы последнего шанса», бой сразу дополнил стрекот сколопенд извлеченных из инвентаря, на орков начали бросаться шершни, затянутые в кольчужки, мухи окутывающиеся гирляндами дебаффов и даже разноцветные блохи-пожиратели доспехов. Работающие лишь раз в сутки «заклятья дома саламандры» подожгли хитиновые сабли, добавляя им огненный урон, а родовые баффы силы и ловкости увеличили дроу на полголовы и со скрипом раздвинули их плечи, усилив на несколько минут ушастых бойцов вдвое.

Паучьи всадники заметались по крышам, пауканы дергались выбрасывая клейкие нити, от чего то один то другой варг падал дергаясь в прозрачных путах. Но тут приободрились горожане, увидев запутанного жуткого зверя, которого только что боялись до одури, смело бросались и старались освободить их до того как к ним подскакивал всадник, стремящийся добить извивающегося волкогиена.

Разъярившиеся эльфы кромсали уже их, но с соседних крыш летели стрелы, горшки с горящим маслом, подбирались горожане рискнувшие оставить охрану собственных домов… Они были слабы и вооружены чем попало, но их было много. И некоторым удавалось ударить, помешать, затормозить, ткнуть дроу хоть разок прежде чем шмыгнуть в укрытие, чем доводили эльфов до исступления. Кроме того, клыкастые воины Арды, которым не нашлось места на тесных улицах, метались и по крышам, а справиться один на один с ними было сложно, даже элите.

Эльфы окутывались разрядами молний, с их рук летело пламя, но плюющие на боль орки лишь разражались злобных хохотом, который тут же подхватывали варги, клыкастые бойцы казались неуязвимыми, наполняя сердца атакующих страхом.

Пять минут, десять, пятнадцать… Колонны дроу редели, но вместе с тем сжимались как сжатые пружины и обретали холодное спокойствие, тогда как орки все больше увлекались салками со всадниками.

Игорь наблюдал за этим чувствуя, как сжимается сердце. У орков в принципе не было общего интерфейса, позволяющего управлять движением больших войск. Азартные соплеменники никогда не смотрели на потери, отдаваясь битве. Они не знали страха и ему едва удавалось сдерживать даже орчат своей лапы, что тоже так и норовили окунуться в эту безумную круговерть. Он охрип уже одергивать их, а от зелья маны, которое он постоянно глотал, чтобы хватило на лечащие заклинания, срывающиеся постоянно с его посоха, уже тошнило.

Он сунул меж клыков горлышко очередной бутылки с маной, но не успел и глотнуть, как на него прыгнул огромный волосатый паук. Черный жезл выпал у него из рук, он едва успел схватил жесткие передние лапы паукана, изо всех сил отстраняясь от его клацающих ядовитых хелицер. В восьми выпученных бессмысленных глазах тарантула отразилась его искаженная усилием клыкастая морда.