Елена Гуйда - Игра [СИ]

Стакан с виром полетел в стену и со звоном разлетелся.

Ноги подогнулись и вся боль, что разрывала грудь, наконец, вырвалась судорожными рыданиями.

«Слезы, дорогая моя девочка, — говорил мастер. — одно из средств достижения цели. Порой женщины успешно пользуются им. Но! Они хороши, когда могут, что-то изменить в твою пользу. В остальном же это просто слабость. А наша слабость нас убивает.»

Только это позволило взять, наконец, себя в руки. Встать зло вытереть слезы и начать думать. Это лучше, чем разводить сырость и страдать о том, чего быть никогда не могло. Что ж, Миелисандра, ты поддалась чувствам. Теперь нужно прийти в себя и принять, наконец тот факт, что выдуманной любви не существует. А то, что заставляет сейчас сжиматься сердце и разрываться на части, всего лишь уязвленное самолюбие. Жаль, что убедить себя в этом не так-то просто.

Я все же налила себе сок, отпила и все еще всхлипывая села в кресло.

Итак, со всего, что со мной произошло, я могла сделать вполне определенные выводы. В моих жилах течет королевская кровь. В этом сомнений не было. Потому как, по словам Ринемара, источник пробудить в силах только женщина королевских кровей. И мастер с самого начала знал об этом. Возможно с того момента, как купил меня. Эта мысль неожиданно взбесила и стакан с соком постигла та же участь, что и стакан с виром.

— Что стряслось уже? — спросила, невесть откуда взявшаяся, Тилайна. — О! а что это ты раскисла так?

Я промолчала. Зло скрипнув зубами и сбившись с мысли.

— Даже не знаю, когда тебя бояться больше. Когда ты пытаешься во всем подражать мастеру, или когда вот так бушуешь. — и не получив в ответ и намека на внимание продолжила. — Думаю, тебя немного взбодрит весть о том, что Невиайя слегла.

Закономерно.

— Король в отчаянии. Не успел схоронить друга, слегла мать. Еще как слегла. Я, конечно, знала, что ты не самый добрый в подлунном мире человек, но это… — и не дождавшись от меня никакой реакции, продолжила. — Тегдард уже опустошил половину винного погреба, заливая свое горе. И вконец заездил Бенериссу. Боюсь даже если она и переживет дурное настроение короля, ей придется дорого за это заплатить, когда на ноги встанет королева. Сельми вся в мать. А та не щадила любовниц своего короля.

Вот оно. Вот почему мать оказалась в рабских бараках вместе со мной. Ренеайя не терпела фавориток рядом со своим мужем. Не пойму, как удалось выжить и даже сохранить свое положение, Нейтории. Но не в этом суть. Нам так не повезло.

— Мда. Что-то ты сегодня совсем плоха. Иди спать. Скоро рассвет, а завтра будет тот еще денек.

Я кивнула. И как заведенная кукла двинулась к кровати. Легла. Укуталась в одеяло.

В то, что удастся уснуть не верилось, но сон нахлынул запахом цветущих абрикос. Как кстати, мама. Похоже, теперь я смогу узнать все ответы на свои вопросы.

Сочная луна освещала парк, дышащий весной. Пели цикады. Заливался соловей. Теплый ветер срывал лепестки розовато белых цветков и носил их по мощенным дорогим мрамором дорожкам. Робкие листочки распускались на деревьях и кустах. А воздух наполнял сладкий запах цветущих фруктовых деревьев.

Мы сидели рядом. Она прозрачная с едва заметными оттенками, словно статую раскрасили сильно разбавленными красками. Как и прежде идеальна. В одежде, собранных волосах, точеных чертах лицах. И я в памятном синем платье, босая и растрепанная.

Ни я ни она не спешили начать разговор. Обе молчали не в силах подобрать слова.

Наконец, не выдержала я. Набрала воздуха, как перед прыжком в воду и выдохнула:

— Я хочу знать все.

Она не вздрогнула. Не повернула головы. Только чуть пошла рябью тонкая фигура.

— Что именно ты хочешь знать?

— Все. Кто ты, я, мой отец… как получилось так, что мы оказались в бараках… Я хочу знать все.

Она застыла. Умолкли цикады и соловей. Затаился ветер в ветках деревьев. Закружил редкий, невесомый, как пух, снег. И когда она заговорила, я вздрогнула.

— Мы любили друг друга Шианна. Очень любили. До безумия. Когда Редхард появился при дворе, мне было пятнадцать. Он был так необычен. Не похож на надоевших своей лестью вельмож. Еще бы, каждый желал добиться расположения Аделии, сестры короля. А он нет. Даже не смотрел на меня, представляешь. А если и смотрел, то только, как на ребенка.

Она чуть улыбнулась. Словно снова вернулась в те воспоминания. А я закусила губу. Каждое ее слово сопровождалось треском рушившегося мира, который я строила столько лет. В носу предательски защипало и я стиснула зубы, не желая даже на миг показать свою слабость. Даже перед призраком матери. Или же самой собой?