Дарья Бухарова - В тени от битвы

Давно не бравшемуся за оружие кузнецу сначала пришлось несладко, но когда количество напавших уменьшилось до пяти, он стал чувствовать себя увереннее. Старые навыки вспоминались сами собой, всплывали в памяти приёмы, которые он давно уже не пускал в ход, и при этом он не останавливался ни на секунду, не пытался перевести дух. Разбойники, не ожидавшие встретить такое сопротивление, быстро поникли духом. Вот уже один из них, махнув рукой, бросился прочь, а оставшаяся троица, не выдержав натиска Лимаса, была сломлена.

Только когда последний разбойник, крепкий бородач, пожалуй, лучше всех орудовавший мечом, упал, Лимас позволил себе перевести дух. Вытерев окровавленный меч о траву, он выпрямился и, вдруг вспомнив о Тии, обернулся.

Давно не сражавшийся, вновь столкнувшись с битвой, он чувствовал прилив энергии и острое разочарование в своих противниках. Но когда бой кончился, новая мысль вытеснила эти: они не должны более задерживаться в этих местах. Сбежавший разбойник может привести сюда своих товарищей, а Тия должна быть в безопасности.

– Ты в порядке, Тия? - спросил он, стараясь говорить мягко. Тия энергично закивала головой, пытаясь спрятать слёзы. - Пока я с тобой, не стоит бояться разбойников, он присел рядом с ней на корточки.

Тия бросила нож и заплакала ещё сильнее, пряча лицо в ладонях. Растерявшийся Лимас неловко погладил её по голове.

На нём не было ни царапины, и качество выучки этих ребят оставляло желать лучшего, но если таких набежит с полсотни, вряд ли можно будет победить малой кровью. Лучше убираться отсюда.

– Поедем отсюда, хорошо? Переночуем в каком-нибудь городе…

Она опять кивнула молча. Лимас, оглядываясь на лес, посадил её на коня. Им нужно как можно быстрее оказаться в Цитадели, а разбойники будут только отвлекать их.

Туман мешал Увлеру видеть даже мальчика, сидящего не очень далеко внизу. Как и сказал ему Сати, он поднялся на обрывистую скалу и оказался на небольшой ровной местности, откуда был с трудом заметен ещё один спуск. Подумав, что Сати говорил именно об этом месте, Увлер, задевая ногами камни, обходил большие валуны. Его смущало висевшее в воздухе отчаяние и страх. Он никогда не был Наделённым, но умение чувствовать эмоции умел уже давно. Место это было совсем недалеко от того, где тераики едва не убили Сати, но Увлер понимал, что страх и отчаяние не принадлежали ни Сати, ни Тии. Гадая, отчего бы это возникло здесь, и как давно что-то страшное произошло в этом месте, он едва-едва уловил Силу Ночи.

Стражам Света не было точно известно, когда именно Сила Ночи перестала бояться солнечного света. Иногда они чувствовали слуг Ночи, иногда нет, причём, чаще - последнее. С тех пор, как стало известно о Воинах Тени, их тоже никто не чувствовал постоянно. Иногда появлялось странное чувство, будто что-то тёмное и злое где-то далеко вновь принимается за свои злодеяния, но чувство это быстро исчезало. А слуги Ночи без Даров или с одним-двумя вовсе не были заметны Стражам, только если не столкнуться с ними нос к носу. Но в этом месте Сила Ночи определённо не пыталась скрыть себя.

Увлер остановился. Как будто кто-то призывал здесь свой Дар, очень сильный Дар…

Взгляд его упал на несколько лежащих вместе камней, с выдающимся острым камнем посередине. Вокруг песок и мелкие камешки лежали так, будто кто-то ползал здесь, раздвигая их. Туман мешал хорошо разглядеть это место издали, и Увлер направился туда.

То, что он увидел, заставило его глубоко задуматься. Повсюду были разбросаны небольшие лоскутки ткани. Как будто чью-то одежду рвали на клочки… Нет, не рвали. Резали чем-то - края не были рваными, наоборот, ровными. Увлер наклонился и подобрал несколько лоскутков. Довольно грубая ткань, что-то вроде походной куртки или чего-то подобного… Что же здесь произошло?

Засунув на всякий случай лоскуток за пояс, Увлер, не желая надолго оставлять Сати одного, стал спускаться вниз.

Ключ оказался далеко не так близко, как сказал Сати. Наверное, около сорока минут Увлер блуждал по склону, и только когда стало ещё темнее, он услышал журчание воды.

Он уже набрал одну флягу и наполовину заполнил другую, предварительно напившись сам и ополоснув голову, когда над ним пронеслось эхо. Слова нельзя было разобрать в этом гулком отголоске, но интонацию: гнев и страх, - Увлер хорошо различил. На ходу завинчивая крышку фляги и привязывая её к поясу, он торопливо забирался наверх по склону, потому что сразу понял, кто именно кричал.