Ольга Хмелевская - Дар. Золото. Часть 3

Ну… раз добро, то… пожалуем.

И я шагнул вперед.

7

Через час, зареванная до лиловых пятен на щеках, рыженькая драконица еле складывала слова в предложения.

- Вы… Вы же с-сами с… сказа-али, что вы разреши-или-и… - она шумно высморкалась в сунутый ей Дохом носовой платок, а Правитель, видя, как его собственность неуклонно превращается в мокрую ветошь, вздохнул.

Трое стоявших рядом дракона угрюмо разглядывали грязно-желтую стеклянную субстанцию, которой был облит камень на самой верхней площадке наблюдательной башни.

- Спускайся вниз Линда, - наконец попросил ее Правитель. - Ты ни в чем не виновата.

- Ви-иновата-а!.. Я не сказа-ала!.. Это я не… с…казала… я-а…

- Прекрати сейчас же. Возможно, он и не сгорел.

Девушка снова всхлипнула:

- Все равно…Там… там же… время-а-а…

- Да, так называемое «время» в архиве замедляется, и ему никто об этом не сказал. Ни ты, ни мы. Но повторяю, тебе не в чем себя винить. Иди, пожалуйста.

- Подожди, - остановил её Сайм. - Пока никому не рассказывай о случившемся. Закройся сейчас в комнате и приведи себя в порядок. Еще ничего не ясно. Поняла?

Девушка кивнула, и побрела к лестнице.

Когда ее шаги затихли далеко внизу, Сайм, ни на кого не глядя, сказал:

- Если каким-то образом, не знаю каким, об этом узнает мальчишка, нам мало не покажется. Он один в состоянии сравнять тут всё к бесовой матери, не говоря уже о том, что за него половина девятого дома на крыло поднимется. - Он коротко взглянул на молчавших рядом молодых драконов. - Да и наши… как я понимаю против не пойдут. Ригата первая плюнет на все уставы. Сразу же.

- Да. Молодые против не пойдут, - Дох вдруг улыбнулся. - Кто бы мог подумать, что из-за Тишана Гай наорет на Милию. Жаль я не слышал.

- Ему запретили полеты, - подал голос один из молодых драконов, - он теперь будет полгода хлев чистить.

- Правильно. Пусть чистит. Потому как командир всегда прав, а если неправ... ну, ты знаешь. - Правитель повернулся к Сайму. - С чего ты решил, что Алабар вообще сюда явится?

Тот нехотя объяснил:

- Ты забыл? Он бросил вызов.

Дох и двое парней уставились на него с откровенным недоверием.

- Сайм, я понимаю, ты не хотел конфликта там, в Росских горах. Но не стоит придавать этому вызову большое значение.

- Знаешь, мальчишка был очень убедителен! Начитался… всякой чуши.

- Правильно сделал, что начитался. И потом, он все-таки внук Джелада.

- Да-да, голубая кровь. Ты поэтому взял его в ученики?

- А кто-то, кроме меня, это захотел сделать? Что с тобой происходит Сайм?

Но помощник главного дракона со злостью пнул оплавленную стенку и отвернулся.

- Ладно, не кипятись, ты прав. Не стоит распространяться о том, что случилось. Пока неясно, что с Тишаном. Возможно, он погиб. Но, я не исключаю, что он сейчас в архиве.

Сайм фыркнул.

- А это не одно и то же? Сколько пройдет времени, пока он там нагуляется?

- Да, он может выйти и через десять лет, и через сотню. Мы, во всяком случае, его еще можем встретить. А вот его родные...

- О ком я бы меньше всего думал, так это о его родственниках.

Дох помолчал, глядя себе под ноги, и нахмурился.

- Да, ты бы не думал…

В саду одуряюще пахло спелыми яблоками.

Полная корзина зеленовато-белых наливных плодов пристроилась на ажурной кованой скамеечке, рядом с красивой ухоженной женщиной, читавшей книгу. Но тонкие холеные пальцы давно оцепенели на раскрытой странице, и женщина, с замиранием сердца, наблюдала, как круглолицый, темноволосый мальчик с нескрываемым удовольствием тихонько трепал круглые уши, как терся щекой о черный треугольный нос, как гладил мощную шею и еле сжимал в обеих ладошках мягкую когтистую пясть гибкого пятнистого зверя.

Зверь, блаженно прикрыв янтарно-зеленые глаза, мурчал, как кот, и даже наглый воробей, приземлившийся прямо на кончик хвоста, не удостоился его внимания.

Способность сына подчинять себе любое животное, будь то собака, лошадь или вот как сейчас, ягуар, приводила Калина в восторг. Но Иретта холодела до обморока. И только резкая отповедь мужа заставляла ее молчать, видя как ребенок совершенно спокойно заходит в клетки зверинца. Как его плечи и голову облепляют нахальные белки, если мальчик гуляет в лесу. Как дикий филин деловито умащивается на предплечье, и ребенок даже не морщится, когда острые когти вонзаются в кожу. Касима не пугает ничего и никто. Даже к собственной крови, хлещущей из раны на ноге, когда он неосторожно упал на острый камень в горах, мальчик отнесся спокойно. Бывалые воины и маги, охрана мужа, застыли в потрясении, когда однажды, увидев попавшего под карету паренька из нищенского квартала, сын выхватил у одного из стражников кинжал и одним ударом отправил несчастного на Небеса. В шесть лет. Не менее потрясенный лекарь, уже после случившегося, отчитался Калину от том, что оборванец, переломанный тяжелыми колесами королевского экипажа, не выжил бы никак. Умер бы все-равно, но в мучениях.