Татьяна Линг - Святослав Загорский. Закон Севера [Publisher - SelfPub]

– Добро, воевода! – не сразу ответил князь. – Благодарствую за науку твою да опыт большой. Завтра ответ тебе дам. А сейчас пойдём в баню бока погреем.

Софья секретно наблюдала из-за угла, как князь выбегал и прыгал с высокого бережка в Яузу с разбега. Покраснела, когда увидела его во всей силе молодецкой. Большим князь оказался не только в плечах. Красив Загорский, и повреждённое лицо не портило его мужскую стать. Она даже как-то пообвыкнулась с уродством и перестала его совершенно замечать.

Святослав, проплыв туда и обратно, развернулся к берегу, приметил, как мелькнули за углом девичьи юбки, ухмыльнулся и воротился к раскалённой печке. Всю хвору вышибала баня из тела, напряжение, давала наслаждение не токмо стану, но оздоравливала и дух.

Разозлился князь до воеводы, что старик хитро поменял дело, как ему захотелось, но решил позволить Твердиславу пока вертеть делишки у него под носом, раньше выучив науку, что враг должен быть не только рядом, но стать учителем, чтобы познать глубоко сильные стороны да выведать, какие слабости есть у того. Не стал князь тянуть Чермному с ответом до утра и ещё до бани разрешил отправить Никиту до племенного головы с оплатой. Да просил, чтобы выяснили, сколько северян могут помочь лес валить да сколько это станется для княжьей казны. Поэтому воевода даже стал улыбаться князю, чего раньше не замечалось, а когда засоловел от пива пенного, что пили в бане, то отпросился пойти в опочивальню, так как не уснул накануне до полуночи, в мыслях волнуясь, как там гости расположились. Князь ещё подумал, что не о гостях переживал Чермный, а гадости планировал, и с лёгким сердцем отправил проворного старикашку отдохнуть. Рассудив, что пока тот спит, то можно, по крайней мере, не ждать появлений новых подлянок.

Когда князь вернулся распаренный да намытый в свою светлицу, по лицу Трофима понял: там его дожидаются. Софья, как и вчера, стояла посредине комнаты в рубахе. Только теперь в княжеской рубахе, большой для неё. Оголённые крутые бедра, грудь, что хорошо была видна в разрезе, предназначенном для широкого мужского стана, и тот же взгляд. Словно она, как и её отец, испытывали князя на прочность.

Святослав шумно втянул воздух и свёл брови, зараз шагнул через комнату к девушке. Та не смутилась, продолжая прямо смотреть на князя. Лишь раз не выдержав, опустила взгляд, заметив, что налилось мужской силы у князя.

Святослав откинул волосы девушки назад, медленно снял рубаху, разглядывая нагую красавицу. Провёл рукой по шее, по груди, наслаждаясь мягкостью изгибов. Коснулся курчавых волос и пальцем повёл дальше, чувствуя, как задрожала девушка. Понял князь, что по нраву пришёлся дочери воеводы. Не отшатнулась от смелой ласки Софья, только румянец на щеках стал сильнее.

Святослав надавил на плечи, опуская дочь воеводы на колени, продолжая цепко наблюдать за неуверенностью движений. Откинул полотенце, что опоясывало его. И тронул выпирающей частью тела губы девушки. Та, поколебавшись, разомкнула их, впуская князя. Хоть оно и противоречило девичьей натуре, но назад дороги нет. А то, что князь такими извращениями страдал, так то, наверное, в их Московии и не такое принято, а у Софьи наказ от отца строгий – порадовать князя. Хотя и стал этот наказ для неё через стыд столь интересный. Сердце зашлось и стучало в ушах, разгоняя кровь и заставляя девушку желать доселе неведанных вещей. А особливо, чтобы Святослав её срамно трогал.

Князь заметил, как рука девушки метнулась вниз, понял: ей тоже тоскливо и томления тела невыносимы стали для красавицы, поднял с колен. Забросил на кровать, да не давая опомниться, накрыл своим телом, теперь захватывая в плен губы, что дарили ему радость минуты назад, и завладел девушкой, заставляя ту вскрикнуть от боли да от испуга.

Смелой оказалась Софья, хоть впервые легла с мужчиной, и от этого князь стал нежнее с девушкой, называя ласковыми словами да целуя её в грудь, плечи. Не торопясь побыстрее получить мужское удовольствие да забыться в дремоте, услаждал её до тех пор, пока не забилась она в руках его птицей да, крича в голос имя князя, не притихла, поражённая силой чувств, страшно влюбляясь в ту секунду в этого мужчину. Только опосля закончил и князь, но семя подарил Софьи не в лоно, а заставил снова лобызать интимное место.

Уснули они крепко, сплетя ноги и руки.

Никита прислушался. Тёмный лес в этот раз молчал. Только слышно было, как тревожит верхушки старых елей непокорный ветер, как завывает в дуплах, превращаясь в страшный вой. Конь его тоже навострил уши и повёл из стороны в сторону, будто чуя близкого хищника. Мужчина дёрнул поводья, заставляя животное следовать за ним далее. Как чувствовал, что не надо выходить на ночь глядя в долгую дорогу до северян.