Елена Лисавчук - Сумеречный ветер

– Симус! Помоги…

Приятель брата медленно повернулся к ней и вежливо отозвался:

– Я давно помогаю. Благодаря мне Кефилл отыскал тебя. Пора вернуть должок. Помоги империи обрести истинного императора.

Девушка непонимающе уставилась на него, и Симус мягко добавил:

– На тебе печать бестелесного, Окара, ты нужна ему. Он придет за тобой, не сможет устоять. Используя тебя, мы заставим его служить нам.

Хардиния хотела возразить, что печать повелителя теней стерлась, но дверь уже захлопнулась. Служанки Ио окружили пленницу и принялись сдирать с нее одежду. Окара сопротивлялась, пыталась вырваться, применить магию, но ничего не получалось – артефакт блокировал силу.

При каждой попытке разметать служанок магией воздуха браслет на запястье сиял алым. А попытка его снять ни к чему не привела – украшение было сродни жуткой клетке на корабле Доара.

Пришлось нехотя смириться и отдаться ловким и искусным рукам служанок. Окару искупали в ароматной ванне, натерли благовониями и надели одежды такие бесстыдные, что у нее дыхание перехватывало. Грудь слегка прикрывала полупрозрачная ткань, талию стягивал алый, украшенный рубинами корсет, а короткая юбочка не доходила даже до колена.

К стыду Окары, в этом развратном виде ее вывели из каюты. Провожая взглядом висевшие в коридоре картины с обнаженными переплетенными телами, она поняла, что действительно оказалась на проклятой «Розовой жемчужине», в плену Ио. И привел ее сюда собственный брат. Кстати, принц упоминал Кеону. Где он ее запер?

При мысли о том, как он «приручал» сестру, девушке стало дурно. Кеона, безусловно, поступала подло, но она все равно оставалась родной для Окары. Ей было больно думать, что гордая, влюбленная в Доара сестра стала наложницей развратного принца.

Хардинию втолкнули в просторную роскошную каюту, и дверь захлопнулась за спиной. Девушка испуганно огляделась, но, к счастью, кроме нее, в помещении никого не оказалось. Зато имелись странные приспособления, о назначении которых и думать не хотелось. На огромной кровати были разложены хлысты из разных материалов, от кожаных до сделанных из цепей, от одного вида которых Окару затошнило.

Она снова попыталась содрать с запястья браслет, но тот не поддавался. В ужасе девушка заметалась по каюте принца, прикидывая, протиснуться ли в небольшое круглое окно, за которым царила ночь.

Признав, что, даже если получится разбить стекло и выполнить задуманное, летать она не умеет, Окара осмотрелась. Взгляд ее задержался на орудиях пытки. Что, если она попытается защищаться одним из этих хлыстов? Нет, Ио наверняка владеет ими в совершенстве, раз так любовно их разложил. Больной ублюдок!

А Кефилл? Он действительно верит, что Ирвик уступит трон младшему брату? Особенно когда тот ведет разгульный образ жизни… Они всерьез надеются, что смогут использовать бестелесного? Окара вспомнила, как в фантомной петле сквозь красивые черты лица повелителя теней промелькнула его истинная сущность. Глупцы! То чудовище раздавит любого, стоит ему вырваться из заточения.

В любом случае, Ио проиграет, ведь приманки из Окары не выйдет. На ней больше нет печати бестелесного, и тот уже не попытается сделать ее своей даишей, если верить жрецу. И Доар не придет спасать невезучую жену. После обряда она перестала его интересовать.

В груди от обиды и сожаления неприятно кольнуло. Неужели придется пасть так низко и стать наложницей развратника? Об одной мысли, что Ио будет лезть к ней и касаться там, где целовал Доар, девушке поплохело.

Ни за что! Лучше умереть!

Она решительно взяла длинную плеть – Ио ждал гостеприимный прием. Щелкнулзамоки дверь распахнулась. Решив бороться до конца, Окара сильнее сжала рукоять, но на пороге стоял не Ио, а сестра. Кеона быстро осмотрелась, подбежала к девушке и молча вцепилась в ее горло.

Заметив на лице сестры мрачную решимость, хардиния опустила бессильно руки. Неужели Кеона настолько ненавидит ее, что лично довершит когда-то начатое клеткой? Впрочем, Окара сама предпочитала смерть вместо подчинения Ио. Останавливать девушку она не собиралась. Лучше быть задушенной сестрой, чем попасть в руки к развратнику! Никто, кроме мужа, больше не прикоснется к ней.

– Почему медлишь, Кеона? – глухо обронила Окара. – Давай! Не тяни!

– Не отвлекай, – буркнула та, не отпуская шею сестры, но и не сжимая ее. – Думаешь, так просто договориться с этими тварями? Сил и у тебя, и у меня сейчас мало, а они могучи.