Игорь Шелег - Иностранец 2

Самое сложное — это быть в неведении. В неведении, когда не знаешь, что тебя ждет завтра. Да что там завтра, не знаешь, что тебя ждет через минуту, через секунду. Я тоже не знаю, что меня ждет, мне пришлось с этим смириться. Время здесь совершенно не чувствуется, но я уже не боюсь этого. Ведь человек такая скотина, которая может привыкнуть ко всему. Я привык. Мне уже не страшно. Не страшно, что я могу раствориться, не страшно, что я могу пропасть. Единственное что я боюсь это боли, боли которая грозит разорвать мое такое хрупкое тело. Только вот наверно и к ней я начал привыкать и теперь я просто плыву по течению. Не смотря каждую секунду со страхом вперед.

Ведь у меня есть новая жизнь. Это я теперь точно знаю. Теперь мне нужно определиться в каком качестве идти дальше. Даже не имея тела, которое болит, которое не нужно кормить, мыть и справлять естественные надобности. Я знаю, что привязан к молодому парню, который живет в другом мире.

Я точно знаю, что хочу жить. Жить в новом мире. В мире боевых искусств и боевых роботов. Находясь в бестелесном состоянии один и в темноте, я понял, что мне не очень, то и хочется туда возвращаться. И хотя нынешнее мое положение не сильно отличается от того, что было до этого. Здесь все же интересней. Ко мне пришли воспоминания и память владельца тела и теперь я пытаюсь их изучать.

Из тьмы меня забрал парень — русский, как и я. Скорее всего он пережил клиническую смерть и там — в темноте, наши души сцепились друг с другом. Арсений Советников — так зовут парня.

Заложник китайского клана. Отданный семьей без всякой жалости. Жутко закомплексованный и страдающий нервным расстройством парень. Единственной отдушиной для которого являются — боевые искусства. Именно они позволяли ему справится с нагрузкой на нервную систему. Он мой владелец и мой хозяин. А еще благодаря ему у меня есть чем заняться в свободное время разбирая архивы его памяти. Да и еще я теперь знаю китайский!

Мне даже страшно представить, что он чувствовал и что чувствовало его тело во время тренировок. Дикие нагрузки для ребенка, как по мне. Они должны были и взрослого загнать в могилу. А он был очень зациклен на этом и терпел ни смотря ни на что. Я бы таких нагрузок не выдержал, ведь приходилось не только заниматься, но и учиться. Сравнить мне конечно было не с чем, наверно потому, что я не сразу осознал, кто я и что я.

Постепенно, я стал ощущать себя. Стал ощущать себя другим человеком. Пусть и на бестелесной основе.

Не знаю, что чувствует сам Арсений, но вот я ощущал, как меня разрывает изнутри. Слишком много информации о его жизни. Я даже сам себя ощущал Арсением пока наконец-то не стал понимать, что на самом деле меня зовут Дима. Фамилию я пока не помню, как и свой возраст, как и чем занимался, но вот имя помню. Дима или Дмитрий — так меня зовут.

Закинуло меня в какую-то круглую сферу, она была полностью белой и частично покрыта мелкими трещинами. Поначалу я пытался прорваться, сквозь нее и это даже получалось. Сосредоточить силы в одном месте где множество трещин и выскочить, с другой стороны. В реальном мире. Вот только, все оказалось не так-то просто.

Тело буквально начинало гореть. Пусть и иллюзорное, но я испытывал дикую боль. И все пытался добраться до парня. Докричаться до него, но меня словно окружала некая пленка, которая, после того, как я не мог сопротивляться возвращала обратно в сферу.

Там, испытывая жуткую боль в своем тонком теле я и находился, пока все не заканчивалось, и я не пробовал снова. Так продолжалось еще несколько раз пока я не понял, что это и есть тот самый подавитель, который ограничивает силу парня. И решил, что нужно копить силы и разрушать эту гадость спокойно изнутри. А потом понять, что же из себя представляют боевые искусства и изучить всю память парня. Возможно именно там я и найду ответ.

Кабинет главы клана Золотой черепахи.

— Молодец сын. Ты сделал все правильно, — прозвучал голос из глубины кабинета, когда мужчина тридцати пяти лет от роду вошел внутрь.

— Отец, — поклоном поприветствовал голос из глубины кабинета мужчина. Он был спокоен и собран и ничего не показывало, что он совсем недавно не мог себя контролировать и держать себя в руках. — Это хоть было оправдано? — спросил он, проходя вглубь и присаживаясь в кожаное кресло, откидывая голову назад и прикрывая глаза.

— Все оправдано, все оправдано, — сказал он и вышел из темноты в домашнем халате, присаживаясь напротив сына.