София Серебрянская - Кровь королей [СИ]

Вроде бы такая незначительная деталь, глупая и несущественная многие годы назад… Но сколькое она изменила в Эсталаре! Ведь именно по праву Перворождённых эльфы держали остальные расы на положении своих рабов, именно по этому праву считали своим долгом управлять жизнью «неразумных» сородичей, очернять их в глазах своих детей и внуков. Весь привычный уклад, сами его основы, оказались насквозь ложными — так же, как и его мнимое превосходство над «дхаллас». Выходит, он сам — большая грязь, чем любой из химер? Нет, Ниэмар без колебаний признал бы себя чем-то низшим, если бы все химеры походили на Рахеля. Но счесть, что он хуже диковатой Селены и грубого Алрира?! Нет уж, спасибо.

— Мы… первые, — дрожащим, непонимающим голосом проговорил Рахель, что окончательно заставило дотронувшегося до его руки Ниэмара увериться в правдивости начертанных на стенах слов. Даже химере не сыграть той дрожи, того непонимания, что охватило его…

— Если узнают… Будет война, — побледневшими губами прошептал Рахель. Ниэмар, с трудом справившись с эмоциями, тряхнул головой:

— Но ведь… ведь это рассчитывала найти твоя сестра, верно? Значит, наше дело — рассказать ей и остальным об этом. И позаботиться о том, чтобы это знание не было утрачено.

Рахель недоумённо посмотрел на рыжеволосого аристократа:

— Не солжёшь? Не убьёшь меня?

Его меняющие цвет глаза сейчас казались такими напряжёнными… В какой-то момент в голове Ниэмара мелькнула безумная мысль, что всё происходящее — лишь какая-то проверка для него. Бросившись вперёд, он прижал к себе юношу-химеру:

— Ты сдурел?! Убить… тебя?!

Слова были не нужны: Рахель и сам чувствовал боль в сердце Ниэмара, его тоску по прежнему миру, желание сохранить существующее положение дел… И то, как он заставляет себя принести всё это в жертву.

В жертву народу своего возлюбленного…

Никогда раньше Ниэмар не чувствовал себя настолько жалким, как сейчас, под пристальным взглядом Селены. Так, наверное, чувствует себя кролик перед застывшим в предвкушении хорошего обеда удавом. Вроде бы знакомые глаза — такие же, как у Рахеля — не вызывали схожих тёплых эмоций. Лишь желание спрятаться, уйти как можно дальше.

— Значит, правда! — звонко воскликнула Селена, напоминавшая Ниэмару бешеную собаку, сорвавшуюся с цепи и ошалевшую от неожиданной свободы. Простая сука, какую неплохо было бы пристрелить. И это — сестра Рахеля? Его Рахеля?!

Алрир, слышавший весь разговор, принялся метаться по комнате. Судя по тому, сколь энергично он размахивал руками, он посылал поток своих эмоций к Селене: для химер это, наверное, высшая степень владения своей речью — общение без прикосновений, умение направлять поток другими путями.

… Что с ним делать? Он нам не нужен.

Сообразив, что Ниэмар услышал его мысленную реплику, Алрир замер и недобро покосился на эльфа. Этот взгляд, как и горящие фанатичным огнём глаза Селены, не сулил рыжеволосому аристократу ничего хорошего.

— Теперь они поймут! Теперь поверят! — торжествующе возопила сестра Рахеля, в каком-то первобытном восторге потрясая в воздухе кулаками. Малыши, возившиеся до того на полу, заплакали, но мать не обратила на них никакого внимания, продолжая свою речь, явно обращённую к Ниэмару:

— Теперь-то твари должны будут молчать! Теперь мы будем высшими! Они жгут наших детей — мы сожжём их!

При этом на плачущих под боком детей пламенная революционерка не обращала внимания: видимо, она не умела мыслить конкретно. Лучшее будущее, судьбы целого королевства — это достойная тема для обсуждения. А вот конкретные младенцы, напуганные поведением собственной матери — это слишком мелко.

Рахель, подойдя к сбившимся в кучку пищащим племянникам, обнял их всех, затем с мольбой посмотрел на сестру.

— Могло быть много! — с ненавистью прошипела Селена, глядя на брата. — Могло быть много — остался только ты! И тебя забрали, забрали! Он тебя забрал!

На этой стадии Ниэмар окончательно перестал понимать речь Селены. Она точно нормальная? Сейчас орёт, будто сумасшедшая, да и чего она пытается добиться от Рахеля?! Кто, по мнению этой женщины, «забрал» его?

— Я сам. Не он забрал. Сам хочу, — чётко проговорил Рахель, оставляя в покое племянников и крепко обнимая за плечи Ниэмара. Всё разом встало на свои места. Вот что разозлило эту девицу! Она откуда-то узнала о связи брата с эльфом, и решила, наверное, что его принудили силой…