София Серебрянская - Не бойся темноты [СИ]

По спине стадами побежали мурашки. Седрик утверждал, что эти символы были там давно, ещё со времён его детства. Но чего ему стоило солгать? И ведь как он задёргался, когда Лесли предположила, что рисунки на стенах указывают путь к сокровищам! Не иначе как не хотел, чтобы кто — то шёл по ним. Но тогда…

Схватившись за голову, Ричард бросился к дверям, уже не услышав оклика миссис Хилл:

— Рикки, куда ты?..

Похоже, сегодня добродушной любительнице кроссвордов придётся в кои — то веки самой пристроить газеты на полку. Мысль мелькнула, но надолго не задержалась: видимо, её вытрясло из головы из — за слишком быстрого бега. Быстрее, быстрее… Ричард молил всех богов разом, чтобы только Лесли уже вернулась домой. Не хватало только, чтобы она потерялась там, в туннелях, где скрывается убийца. Поворот.

А ведь теперь всё сходится! Та пропавшая рыжеволосая девушка, наверное, каким — то образом смогла сбежать из подземного убежища и блуждала по туннелям, пытаясь отыскать выход. Но почему она сбежала, почему не пошла за ними? Да проще простого! Если Седрик — действительно тот, кто держал её взаперти, она не оценивала действительность адекватно, увидев его, могла решить, что они заодно, вот и поспешила скрыться!

Вот и дверь дома… Приоткрытая. Ричард остановился, пытаясь перевести дух. Ведь не может же быть, чтобы Лесли забрали? Пусть даже у него будет в запасе ещё месяц, чтобы найти её, но разве…

Кровавые картины, навеянные жуткими газетными фото, с треском разлетелись на куски. Лесли, беспечно болтая ногами и надувая пузыри из жвачки, сидела на продавленном диване и что — то оживлённо рассказывала о своей ведьме. Слушателем же оказался… Седрик. Внутри — не иначе, как от облегчения — словно лопнул давно раздувавшийся шар, и Ричард воскликнул:

— Лесли! Сколько раз повторять — закрывай дверь!

— Чего ты на меня кричишь?! — возмутилась сестрёнка. — Я же дома, ну какой вор сюда полезет?

Ричард постепенно переводил дыхание. Она жива. Она дома. С ней всё хорошо. Тем временем незваный гость обернулся, с интересом просвечивая неприятным, колючим взглядом его лицо.

— Вы, кажется, очень взволнованны. Может, вам стоит…

— Уходите отсюда.

Слова вырвались раньше, чем для них возникло более — менее приличное оправдание. Повисло неловкое молчание.

— Рикки, ты перегрелся? — жалким голосом осведомилась сестра. — Между прочим, он мне помогает! Представляешь, оказывается, та ведьма, ну, помнишь, про которую я рассказывала, она…

Ведьма, ведьма! Ричард стиснул зубы. Сколько ещё лет ему придётся выдавливать из младшенькой это ребячество?! Ей ведь не два года, чтобы верить в глупые сказки.

— Я сказал: уходите. Я не хочу, чтобы вы приходили к моей сестре.

Лесли, захлопнув книжку, неожиданно рассмеялась — настолько привычно, спокойно, что всё напряжение разом улетучилось. Ричард представил, как сейчас смотрится — взъерошенный, да ещё и развопился… Из груди вырвался нервный смех.

— Братец, ты чего себе там удумал? Не переживай, на мои руку и сердце, да и на остальные части тела, пока что ещё никто не покушается! Не играй в ревнючку!

— Простите меня, — Седрик, поднявшись, чуть склонил голову, — Я, наверное, должен был бы предупредить вас о визите… Всё же мне понятно ваше беспокойство. Оставлять несовершеннолетнюю девушку, к тому же столь привлекательную, наедине с малознакомым мужчиной…

Лесли мигом порозовела. «Привлекательную девушку»? Как — то с таких позиций он сестру точно не рассматривал. Следом явилось ушедшее было раздражение. Наверное, он так со всеми действует. Сначала заманивает, сыплет ласковыми речами, а потом…

— В любом случае, мне уже пора, — незваный гость поднялся. Сегодня он был одет ещё более странно, если учесть извечную жару: запаковался в явно тёплый длинный плащ, не снял даже в помещении. Он бы ещё шубу напялил. Может, он и в самом деле болен? Иначе с чего вдруг постоянно мёрзнет?

«Мертвецам всегда холодно»… Ричард передёрнулся. Откуда только вылезла эта идиотская фразочка? Не иначе как что — то из болтовни сестры.

— Я вас провожу.

Очередная фраза сорвалась лишь под влиянием эмоций: что угодно, лишь бы убраться из — под испепеляющего взгляда сестры. Седрик тихо засмеялся, пусть глаза и оставались напряжённо — холодными:

— Вы обо мне беспокоитесь? Как трогательно.

Они шли вдоль шоссе. Сгущался вечерний полумрак. Неподалёку мерно шумело море. Лишь когда дом остался позади, Ричард вновь заговорил: