Чайна Мьевилль - Кракен [litres]

Билли тряхнул головой. Казалось, будто в ушах звенит.

– Вот за это, – сказал Бэрон, заметно забавляясь, – профессору и платят.

– Наши воры собирали библиотеку, – сказал Варди. – Спорю на хорошие деньги, что за последние месяцы украли тексты Веррилла, Ритчи, Мюррея [6]и другую, ну знаешь, классическую тевтическую литературу.

– Господи, – сказал Билли. – Откуда вы столько знаете? – Варди отмахнулся от вопроса – буквально, рукой, как от насекомого.

– Такая у него работа, – сказал Бэрон. – Из грязи в гуру за сорок восемь часов.

– Не будем обо мне, – сказал Варди.

– Итак, – сказал Билли. – Вы думаете, что секта украла книжку, забрала спрута и убила этого парня? И теперь им нужен я?

– Я разве это говорил? – сказал Варди. – Я не могу быть уверен, что эти спрутисты вообще что-то делали. Если честно, что-то не складывается.

На этом Билли театрально и грустно рассмеялся.

– Серьезно? – сказал он. Но Варди не обратил внимания и продолжил:

– Но это как-то с ними связано.

– Да ладно, – сказал Билли. – Это же бред сивой кобылы ! – воскликнул он. – Религия вокруг спрута?

Комната стала казаться ловушкой. Бэрон и Варди наблюдали за ним.

– Брось, – сказал Варди. – Верить можно во что угодно. Поклонению доступно все.

– Или скажешь, все это – совпадение? – спросил Бэрон.

– Спрут сам по себе взял и пропал, правильно? – спросил Варди.

– И никто за тобой не следил, – сказал Бэрон. – И никто ничего не делал с бедолагой внизу. Самоубийство с помощью спирта.

– А ты, – сказал Варди, глядя на Билли, – не чувствуешь, что с миром прямо сейчас будет что-то не то. Но ведь чувствуешь, да? Я же вижу. Тебе интересно нас выслушать.

Молчание.

– Как они это сделали? – спросил Билли.

– Иногда не стоит зацикливаться на «как», – сказал Бэрон. – Иногда происходит то, чего происходить не должно, но это не должно отвлекать. А вот с «зачем» разобраться можно.

Варди подошел к окну. Встал на фоне света – темный силуэт. Билли не видел, смотрит на него Варди или нет.

– Вечно фимиам в глаза, – сказал Варди из невидимости. – Вечно высокодуховность. Может быть, они и хотят… отринуть все мирское . – Помпезность выражения раскатилась по комнате. – Но все же для подобных сект главное – ритуалы и иконы. В этом суть. Не у многих культов была собственная реформация. – Он вышел из сияния окна. – А если была – добро пожаловать, лопухи, в игру по-взрослому, вот вам Тридентский собор [7] Тридентский собор (1545) – реакция католической церкви на движение Реформации и начало Контрреформации, нацеленной на восстановление престижа и позиций церкви. Реформация – движение, начатое Мартином Лютером (1517), направленное на реформу церкви и приведшее к появлению нового направления христианства – протестантизма, включавшего еще множество других независимых церковных образований. – и старый уклад больно огрызается. Как тут обойтись без святынь? – Он покачал головой.

Билли мерил шагами пол между плакатами, дешевыми картинами и досками с записками незнакомых ему коллег.

– Если поклоняешься этому животному… Скажем проще, – продолжил Варди, – вы, ваш Центр Дарвина … – Здесь Билли не понял его насмешки. – Ты и твои коллеги, Билли, вы выставляете Бога на обозрение. Ну какой же фанатик его не освободит? Вот он лежит, замаринованный. Их хватающий и трогательный бог-охотник. Можешь представить, как он обыгрывается в псалмах. Как описан их бог.

– Так, – сказал Билли. – Так, знаете что? Мне реально нужно выйти.

Варди как будто цитировал:

– «Он движется во тьме, в ее чернила чернила свои изливая». Что-то в этом роде. Скажем, «черное облако в черной воде». Вот тебе коан, Билли. Это тактильный бог, у которого щупальцев столько же, сколько у нас – пальцев, и это совпадение? Потому что вот так , – добавил он уже будничным голосом, – это все и работает, понимаешь?

Бэрон поманил Билли к двери.

– Будут у них стихи и о его пасти, – сказал позади Варди. – « Сокрушительный зев птицы небесной в пучинах темных вод». – Он пожал плечами: – Что-то в этом роде. Ты настроен скептично? Напротив, это идеальный бог, Билли. Это самый, чтоб его, отборный, идеальный, чистый, подходящий бог для сегодняшнего дня, для этого момента. Потому что он ни хрена не похож на нас. Чужеродный. А в того старого бородатого самодура все равно верилось с трудом, да?

– Ты-то верил, чертов лицемер, – жизнерадостно сказал Бэрон. Билли вышел за ним в коридор.