Дмитрий Олегович - Большой мир. Книга 1 [AT]

Я и правда очень давно не был на открытом пространстве. Особенно, учитывая то, что потеря памяти, судя по всему, вырезала львиную долю ближайших лет моей жизни, оставив лишь клочки воспоминаний. Было приятно вдохнуть свежий воздух и всмотреться дальше, чем находится стена комнаты или граница оконного обзора.

Но это все было ничем, по сравнению с видом на огромные спутники. По крайней мере, для меня. Тем не менее, девочке было незачем об этом знать.

Внимательнее осмотрев местность вокруг дома, я понял, что здание находится на широкой вырубленной поляне, усыпанной не выкорчеванными пнями. Что ж, возможно, я нашел себе фронт работы. Надо ведь как-то начинать благодарить этих людей.

От двери в сторону леса бежала утоптанная дорожка, врезаясь в лес и раздвигая его плотный строй, как Борисей разделил море. Никаких ограждений, заборов или ворот. Лишь пустое вырубленное пространство, окутанное морем деревьев. Подойдя ближе к живой стене, я понял, что толстяк за моим окном не такой уж и толстяк, а обычная местная растительность.

Все это время Леа молча шла рядом со мной и, поглядывая на мою выразительную реакцию, довольно улыбалась.

- Нарит’а? – спросила она негромко.

- Тер, - ответил я в тон.

И я не солгал, мне действительно нравилось находиться здесь. В моей памяти было достаточно воспоминаний об увиденных мною фотографиях с такими уютными и дикими видами. Но к сожалению, городскому жителю почти не суждено выбраться и остаться навсегда в такой местности. И дело не в отсутствии физической возможности или финансах, а в банальном комфорте и досуге. Поэтому когда человек оказывается в безвыходной ситуации и вынужден уединиться в подобном месте, часто бывает так, что он подсознательно этому рад. Если, конечно, сложная ситуация не сопрягается с опасностью для жизни.

Я же сейчас в предельно безвыходной ситуации, так что получать удовольствие вполне приемлемо.

- Дорани с’каер туар-а инус’ат?**** – спросила Леа, демонстрируя белые зубки.

- Тер, некоро.

(****– Хочешь, покажу кое-что интересное?

- Да, конечно.)

Леа повернула ладони к небу и, что-то быстро шепнув, свела их вместе. В этот момент я увидел, как от ее рук отделилась почти незримая искажающая воздух волна и, в мгновение ока ударив по деревьям впереди нас, подняла к небу массивную тучу разноцветных листьев. Но я не увидел, как буквально волшебный листопад осыпал деревья, я смотрел на руки Леа, и мое сердце трепетало как у влюбленного подростка.

Вот она, магия?

Глава 5

- Мало! – выкрикнул я, оторвавшись от подушки.

Меня трясло и заливало потом. Казалось, произошло что-то ужасное и бесповоротное. Хотелось убежать, спрятаться, повернуть время вспять.

Дурной сон испарился из памяти, как выпущенная из лука стрела. Тяжело выдохнув, я лег на подушку и, пытаясь удержать крупицы сумасшествия, которое преподнес мне разум, ломал голову добрых полчаса, но ничего. Пусто.

- Что ж, видимо, еще не время.

Последние дни мне часто снилось что-то жуткое, но я не мог вспомнить ни деталей, ни общей картины. Все, что мне оставалось, это страх, тягучая пустота и сожаление, которым я не мог найти четкого объяснения.

Отбросив попытку что-то вспомнить, я повернулся на бок и постарался уснуть. Впереди ждал новый день, и я не хотел чувствовать себя тухлым овощем, когда Леа будет смеяться с моих потуг натянуть тетиву.

Я решил, что новому миру новый я, а значит нужно научиться чему-то, что будет более актуально, чем мои лингвистические навыки. Да и кунг-фу не поможет поймать вкусный ужин.

Свою боевую подготовку я оценил, когда окончательно пришел в себя и начал приводить мышцы в норму. Слабый и тощий я не нравился себе.

Делая разминку, я обнаружил, что тело машинально выполняет строгий порядок движений, которые можно сравнить с тренировками воинов из Чинайских боевиков. Опробовав навыки на привязанной к дереву подушке, я убедился, что мне не показалось. Движения будто сами вырисовывались в моем сознании, несмотря на то, что я не мог даже вспомнить, как называется это размахивание конечностями.

Нужно было спать, но как всегда в таких ситуациях, господин Морфей отворачивал от меня свой туманный лик и предоставлял самому себе.

Я зажег выделенную мне масляную лампу, и уставился в потолок.

После моего выхода наружу многое изменилось. Занятия с Леа встали на поток, и я уже мог спокойно объяснить, где стоит тарелка или назвать части тела. Ввиду этого прогресса, я узнал, где и как меня нашли, а так же сколько я пролежал без сознания на этой самой койке. Без малого тридцать дней я мертвым грузом висел на плечах этих людей. Но самым странным оказалось то, что физически я был здоров уже на вторые сутки после моего обнаружения, даже отгрызенные пальцы вернулись на место. Леа сказала, что на меня было страшно смотреть после работы сероволков, и даже Сорас не был уверен, что удержит меня в мире живых. Но удержал.