Владимир Мисечко - Ледяной меч [СИ]

— Тогда почему ты, имея такую силу, не можешь убить Феофана?

— Запомни, молодой человек, — вновь заговорил Минкус, — тьма и свет не разделимы. Они существовали, и будут существовать вечно во вселенной, как день и ночь. Убери ночь, дневное солнце сожжёт мир, оставив только один пепел. А если убрать день, ночь поглотит землю и всё живое погибнет. Во всём должен быть баланс и равновесие.

— Я что-то не пойму тебя колдун. Если я убью Феофана, тогда что, свет сожжёт всё кругом?

— Ты опять не понял меня, Алекс, — выпалил Минкус, посмотрев на парня. — Феофан не тёмный, как и я не светлый. Мы простые, как и ты люди, хоть и наделённые огромной силой.

— Старик, ты меня окончательно запутал, — наливая в бокал вина, произнёс Алекс. — Тогда к чему вся эта возня. Что за игру вы ведёте между собой и пытаетесь впутать в неё меня?

— Это не наша игра, парень, мы просто оружие в руках сильнейших.

— Кто они?

— Не они, а он! — бросил старик.

— Ты окончательно меня запутал. Сперва говоришь, что их двое: светлый и тёмный. А теперь, что он один. Так объясни же мне, кто и с кем ведёт войну, вмешав в свою игру простых смертных.

— Это высший разум, а по-вашему, Бог! Он всегда и везде един, но у него, как и у человека есть две ипостаси: тёмная и светлая. Убей одну, погибнет и другая.

— А можно всё это повторить? — уставился на старика Алекс, — простым человеческим языком, а не выпендривайся.

— Ну, вот смотри, — начал старик, — если у человека убить душу, то его тело погибнет. Или наоборот: человек умирает, душа покидает его тело. Это простая игра, в которой нет победителя и побеждённого. Понял?

— Теперь понял. Но объясни, зачем ему играть нашими жизнями? — одним глотком выпив вино, спросил колдуна Алекс. — Зачем ему чья-то смерть?

— Алекс, не задавай мне такие вопросы, на которые у меня нет ответа.

— Тогда я отказываюсь убивать Феофана. Ведь он лично мне ничего плохого не сделал.

— Тогда он убьёт тебя, — произнёс Минкус. — Подумай над этим, а я пока отлучусь, мне нужно переговорить с Эльтурусом.

Старик поднялся и вышел, оставив Алекса одного, размышлять об услышанном.

Эльтурус уже ждал Минкуса, чтобы рассказать ему, как и где он устроил ловушку для Феофана.

— У нас уже всё готово, — произнёс архимаг, — как там этот выскочка.

— Послушай Эльтурус, а мы не переигрываем с парнем.

— В каком смысле? — уставился на колдуна архимаг.

— Я наплёл ему, как мы и договаривались, про высший разум и борьбу светлого с тёмным. А он, как баран упёрся, зачем говорит мне тогда убивать Феофана, если он простой человек, а не дьявол. Пускай говорит, сильнейший играет сам с собой в эти игры, а я пас. Вот я и подумал, а если он не согласиться, тогда что мы будем делать?

— Минкус, пока он не раскусил твою лож, надо сделать так, чтобы он согласился. А когда он убьёт Феофана и принесёт нам кольцо, мы убьём его, как когда-то его отца.

— А если, он не отдаст нам его? Ведь завладей он всеми тремя частями артефакта, то станет непобедимым и ему откроется, где спрятаны кристаллы. А вот тогда, наша магия будет бессильна, и он пришлёпнет нас, как щенят.

— Послушай Минкус, мне нужен этот артефакт, — закричал на колдуна архимаг, — чтобы найти эти кристаллы и с их помощью завладеть мирами.

— Я всё понимаю, но…

— Никаких но, — перебил Минкуса Эльтурус. — Зачем я тебя вытащил из твоей берлоги, чтобы выслушивать от тебя эти бредни. Любой ценой уговори этого…, - архимаг на секунду прервал свою речь, а потом добавил, — а когда он принесёт кольцо, убей. Я столько лет и сил потратил, разыскивая этот артефакт, а когда нашёл, ты думаешь, я так просто возьму и ему его отдам. Нет, не бывать этому.

— А если, он сговориться с Феофаном и объединиться с ним, что тогда? — выдавил из себя колдун, косясь на архимага.

— Тогда всех нас ждёт смерть. Если Артур найдёт с помощью ледяного артефакта кристаллы, то они откроют ему всю правду.

— Я понял тебя Эльтурус, — поднялся Минкус, — и постараюсь уговорить Алекса, чтобы он нам помог.

— Иди и помни, если не мы его, то он нас, — бросил в спину колдуна архимаг.

Утром Феофан проснулся с сильной головной болью.

Ничего не понимая в происходящем, он доковылял на негнущихся ногах до столика и кое-как трясущимися руками налил себе вина.

"Что это со мной происходит?" — сделав несколько глотков из бокала, половину при этом пролив на себя, подумал старик.

Поставив бокал на стол, он решил выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Но только он сделал пару шагов к двери, как в неё постучались.