Джиллиан - Чёрные руины (СИ)

- Буклих, можно открыть глаза?

- Ну-у... Почти. Падает уже реже.

Марина осторожно открыла глаза, готовая в любой момент немедленно зажмуриться снова. Но пепельные хлопья, странно серые и чёрные в темноте, и в самом деле медленно падали вокруг. И такая тишина вокруг... Буклих круглыми глазами похлопал на девушку и вздохнул. Марина представила, как выглядит со стороны: грязное, перемазанное в слезах и в пепле лицо наверняка превратилось в косметическую маску какой-нибудь красавицы, строго следящей за собой.

Хватит о ненужном. Времени в обрез.

Девушка расстегнула курточку и внутренней стороной полы, как смогла, вытерла лицо. После чего застегнулась наглухо, под горло.

Пора выполнять задуманное.

Она огляделась. Бесконечно серое, с мягкими чёрными тенями вокруг пространство мёртвого города вселяло в сердце страх. Они оба стояли по колено в пепле.

Тоже вздохнув, Марина решительно сказала:

- Буклих, я попробую передать стихии городу так, как передавала силу моему биллиму.

- Попробуй.

В ответе крылана, показалось девушке, прозвучало не только недоверие, но и покорность судьбе: будь, что будет!

Марина нагнулась и, стараясь не дышать, чтобы не взвихрить снова легчайший пепел, сунула в него руку. Отворачиваясь и преодолевая сопротивление пепла (чем ниже, тем плотней он лежал), она дотолкала руку до самой земли, пока пальцы не коснулись твёрдой поверхности. Отдышавшись в сторону, Марина ещё ниже опустила руку - так, чтобы ладонь плотно упиралась в землю. "Ну, Шемар, надеюсь, показанный тобой приём, сработает здесь!"

И выдохнула, посылая силы в ладонь, а из неё в то, что казалось землёй под ногами. Перед носом взвились серые метельные вихорьки.

Ничего.

- Может, нам освободить от пепла часть земли? - неуверенно предложил Буклих.

Скосившись на него, Марина сообразила, что крылану довольно болезненно даётся стояние здесь: он не смел стряхнуть пепел с крыльев, боясь устроить новый взрывной катаклизм; не мог их и убрать - вместе с грязью. Долго ли он выдержит с раскрытыми крыльями, которые весят тоже - ого-го, сколько!

- Не надо, - сказала Марина, стараясь не слишком выдыхать при этом. - Я уже достала до земли.

Она чувствовала себя по крайней мере неловко: на неё надеются, а она ничего не знает и не умеет! Что же делать?!

В следующую секунду она чуть не выдернула из горы пепла руку. Пальцы отчётливо стали влажными. Причём холодно влажными. Потом ощущение, что пепел начал плотнеть - и оседать.

- Что-то происходит, Буклих, - тихо сказала она. - Знать бы ещё - что.

- А как ты вообще узнала, что... ну, происходит?

- Мне кажется, у поверхности земли появилась вода.

Крылан, недолго думая, тоже нагнулся и сунул руку в пепел. Потом так же быстро выдернул её и, поспешно выпрямившись, прижал нос к рукаву: после слишком быстрого движения пепел, лежавший наверху, взлетел. Крылан чихнул.

- Будь здоров, - тихонько сказала Марина.

- Постараюсь, - проворчал Буклих в тот же рукав.

А потом как-то подозрительно затих, сопя в свой рукав. Марина продолжала изучать странную влагу, пока её не остановил тихий голос крылана:

- Марина... Теперь что-то странное происходит на небе.

Она взглянула вверх.

- Светает? - удивилась она. - Вроде рано для рассвета?

Но для рассвета было не только рано. Для этого рассвета не существовало законов природы и законов дня и ночи. Он нарастал стремительно, постепенно обливая весь мёртвый город настоящим солнечным светом! И плевать было этому рассвету, что вдруг, всё так же откуда ни возьмись, набежали на небо тучи!

- Что... - начал заикаться Буклих, таращась на небо, - что происходит?

Девушке страшно хотелось убрать руку от земли, но она побаивалась, что начавшиеся вокруг изменения берут свой исток именно из её ладони. Как хотелось рассмотреть это странное, похожее на обычное, земное, небо - перед дождливым рассветом! Марина решительно шмыгнула носом и медленно осела так, чтобы не отрывать ладонь от земли. И только сейчас заметила, что пепел тоже осел. Точней - оседает. Прямо на глазах. А руку, вообще-то, захоти она её вытащить, вытаскивать будет трудновато: она будто попала в капкан влажно оседающего пепла, который прессовался чуть не в цемент или в бетон - такой тяжёлый.

- Кажется, дождь начинается, - задумчиво сказала Марина, глядя на небо и с трудом удерживаясь от нелепого желания озабоченными интонациями передразнить Винни-Пуха или Пятачка.

Солнечный луч пронзил собиравшиеся тучи, будто обведя весь мёртвый город своим светом, мягким и правда похожим на утренний. И пропал. А на лицо Марины, запрокинутое к небу, упала тяжёлая холодная капля. Другая... Девушка вздрогнула, заметив, как дождинка выбила в поверхности пепла округлую лунку, подняв небольшой пыльный фонтан.