Лара Ингвар - Академия пяти дорог [litres]

Раздалось деликатное покашливание. Теренис наполнил бокалы сладким вином:

– На правах хозяина сегодняшнего мероприятия я хочу провозгласить тост: я бы хотел поднять бокал за своего дорогого дядю.

Тавр был удивлен не меньше нашего. Он улыбнулся, взял свою чашу, украшенную рубинами.

– И за то, чтобы все его мечты и начинания увенчались успехом! За тебя, Тавр! – Мы осушили бокалы. Тавр выпил свое вино залпом. Я пригубила, Роах демонстративно отставил в сторону.

– Спасибо! – сказал Тавр. – Если честно, даже то, что ты позвал меня сегодня, стало для меня приятным сюрпризом. Возможно, в наших семейных отношениях начинается новый пово…

Вдруг мужчина затрясся, из его рта пошла пена. Тавр рухнул на ковер и забился в конвульсиях. Теренис бросился к дяде, Роах замер на месте.

Не понимая, что происходит, я подлетела к принцу. Мага земли не было рядом, я попыталась вызвать у Тавра рвоту, но было слишком поздно.

– Зови на помощь! – прокричала я Роаху, но граф не шелохнулся. Он лишь смотрел на бьющееся в судорогах тело Тавра, выжидательно, жестоко, как смотрят злые мальчишки на трепыхающегося жука без лапок. Вспомнив о том, что на моих пальцах есть могущественные артефакты, я активировала кольцо. Магия земли потекла в тело Тавра, и, уже почти бездыханный, он вдруг жадно втянул воздух. Теренис отполз в сторону, он с ужасом переводил взгляд с Тавра на графа.

Я держала голову принца и гладила его по золотистым волосам, в ужасе от того, что только что едва не произошло. В глазах моих стояли слезы, впервые кто-то чуть не умер у меня на руках. Роах наконец-то очухался и позвал придворного лекаря. Седобородый старик был на месте уже спустя пять минут.

Запыхавшийся, он вначале осмотрел Тавра. Его состояние оказалось удовлетворительным. Сколько бы яда ни было в вине, его количества оказалось недостаточно, чтобы убить принца. Магия, заключенная в моем кольце, также помогла ему. Тавр распахнул глаза, его голова все еще покоилась на моих коленях.

– Спасибо, – прошептал он слабым голосом.

Затем лекарь оказался возле Терениса. Юноша походил на загнанную лошадь, он смотрел на мир выпученными от ужаса глазами. По его реакции я поняла, что он не имеет никакого отношения к приступу Тавра.

– Ему стало плохо после того, как он выпил вино, – сказала я старику. Меня била мелкая дрожь, но, как всегда в тяжелых ситуациях, я начинала соображать необыкновенно ясно, а речь моя звучала спокойно и убедительно. Лекарь понюхал наши бокалы, осмотрел бутылку.

– Вино отравлено, – изрек он скрипучим старческим голосом.

Тавр вдруг поднялся на локтях, обеспокоенно спросил меня:

– Маримар, ты пила вино?

– Нет, – солгала я, уверенная, что никто не видел, как я сделала глоток. Не говорить же, что на меня не подействовал яд, поскольку я маг воды. Роах вина также не пил.

– Теренис, откуда у тебя эта бутылка? – строго спросил граф принца.

Тот начал отходить от шока, поднялся. Да уж, не выйдет из него короля, если он так будет реагировать на любую острую ситуацию. Трусливый, как заяц, а все храбрился, по подворотням шастал.

– Из королевских погребов. Я всегда беру это вино на ужин.

– Но мага воды почти бессмысленно травить, – начала рассуждать вслух я, волосы принца были мягки как шелк, я неосознанно продолжала гладить его по голове – Роах, ты бы выпил вино, если бы тост не был в честь Тавра?

– Да, – сказал граф, уже понимая, к чему я клоню. – А вот Тавра на ужине никто не ожидал увидеть…

– Я пригласил дядю в последнюю минуту, – сказал Теренис.

– Значит, покушение было совершено с целью убить меня… – граф усмехнулся. Он смотрел на Тавра, уютно устроившегося у меня на коленях. Принц попивал водичку с газом, принесенную слугами, и не думал менять местоположение. Лекарь забрал вино для последующей экспертизы. Теренис ушел в спальню и затворил за собой двери.

– Похоже на то, – сказала я. Мне нужно было еще подумать над сложившейся ситуацией в одиночестве. Я вряд ли когда-нибудь смогу забыть взгляд, с которым граф смотрел на предположительно умирающего принца. У меня была и иная версия попадания яда в вино. Граф намеренно пытался отравить Тавра. Конечно, эту свою мысль я озвучить не смела, не подвергнув Роаха смертельной опасности. Отравление принца – это измена короне, и наказание за это одно – смертная казнь.

Граф подошел к нам и зло оглядел принца:

– Тавр, будь добр, отлипни от моей невесты, или я не сдержусь и добью тебя.