Лара Ингвар - Академия пяти дорог [litres]

Я была счастлива и танцевала по очереди с Самаром, который оказался ужасно неуклюжим, и Романом. Элия почти все танцы проплясала с Укром, он не знал ни одного из наших традиционных движений, поэтому вставал на одно колено и хлопал в такт ее движениям. Я не могла перестать смеяться.

За окном началась гроза, поднялся ветер. Слуги бросились закрывать окна, раздался особенно громкий удар грома. Роман крутанул меня и поднял на вытянутых руках как раз в тот момент, когда в комнату вошел граф, промокший до нитки! Время словно остановилось.

Моя мама бросилась встречать гостя, про которого все уже забыли. Братья подошли к нему, сложили руки и быстро создали поток ветра, который высушил его за несколько секунд. Этот теплый ветер был особенным даром близнецов, правда, кроме как сушить одежду, он ни на что больше не годился.

– Как приятно видеть вас в нашем доме, – мама присела в реверансе.

Отец подошел, пожал графу руку и представил семью:

– Амариэль из клана Синего Огня, моя жена Эмилия, мои сыновья Римус и Ромус, – братья подошли и пожали графу руку – и моя дочь Маримар.

Я подходить не стала, более того, мне захотелось спрятаться за спиной Романа. По этикету граф должен был представиться, а также сказать комплимент каждому члену семьи. Граф заговорил спокойным, ледяным тоном, было видно, что он с легкостью выполняет все условности, предписанные светом, но радости это ему не доставляет:

– Я – граф Роах, из клана Ледяного Ветра. Амариэль, я помню вас по битве на Черном море, я был мальчишкой, и вы покорили мое воображение. Эмилия, ваш дом прекрасен. Римус, Ромус – уникальная магия. Маримар, – он на секунду замешкался, я вообще не ожидала, что он скажет что-нибудь мне. Роах подошел ко мне медленно, словно хищное животное, грациозно наклонился, взял мою ладонь и поцеловал, – я и не подозревал, какая благородная кровь течет в твоих жилах.

Это был намек на то, что обычно я выглядела как крестьянка, вела себя как крестьянка и говорила как крестьянка. Конечно, ему и в голову не могло прийти, что я благородной крови.

– Ужин подан, – произнес молодой слуга во фраке. Он был новеньким, все никак не могла запомнить его имени.

Я присела рядом с братом, на место по левую руку от меня уселся граф. Рядом с незамужней девушкой на светских приемах могут сидеть лишь родственники или женщины. Это было вопиющим нарушением этикета, но никто ему и слова не сказал. Только взрослые женщины, подруги моей мамы, переглянулись.

– Ты сказочно красива в этом платье, – сделал мне комплимент граф.

Перепелов подали, и я медленно стала есть остывшее мясо с овощами.

– Совсем не похожа на крестьянку, за которую вы меня приняли? – вежливо поинтересовалась я ледяным тоном. Мама с Аделиной радостно переглядывались, отец выглядел обеспокоенным. Он беседовал со старым другом по армии, но то и дело поглядывал на нас.

– Совсем не похожа, – тонкие красивые губы графа изогнулись в улыбке. Он даже не тронул мяса, несмотря на то, что выглядел проголодавшимся.

Меж тем Аделина как ни в чем не бывало заявила:

– Предлагаю тост, в нашем городе скоро появится столь чудесная пара!

Все подняли бокалы, совершенно не понимая, про какую пару идет речь. Понимала только моя семья, но она не считала, что стоит об этом говорить вслух.

Аделина пояснила:

– Через две недели Маримар переходит графу – контракт уже подписан Эмилией, – сказала директриса моей школы.

Меня продали, как козу на рынке. Я опустила голову, стало стыдно перед друзьями. Роман прошептал одними губами: «Все будет хорошо». Вдруг за меня вступился Самар:

– Это нарушение законов государства. Девушка не может вступить в брак раньше восемнадцати лет, – сказал он, демонстративно поправив очки средним пальцем и глядя на директрису. Я едва не расхохоталась, даже я бы не позволила себе такого жеста.

– А мы и не брачный договор заключали, – пояснила Аделина.

– Значит, добрачный, – продолжал рассуждать Самар. – Что ж, в таком случае граф тем более не имеет прав на Маримар до тех пор, пока ей не исполнится восемнадцать.

И без того светлокожий граф стал белым как бумага. Он гневно воззрился на директрису, которая посмотрела на мою мать, а та всплеснула руками и рассмеялась:

– Маримар исполнится восемнадцать в октябре. Это лишь месяц с небольшим. Ничего не изменится до тех пор.

Вдруг я поняла, что молчать более не могу, поднялась с места и громко сказала:

– Изменится. – Я хотела рассказать о поступлении в академию, но меня прервал Роман.