Виктория Самира - AYENA. Эпизод 3. Голос империи

Друид на кровати не смог удержать улыбку, вспомнив, как Тагир распорядился обновить покои принца после очередного приступа. В том числе, установить особые зеркала из композитного материала — «устойчивого к бабским истерикам». Джеремиан это заметил. Его породистое лицо исказилось, заострилось, антрацитовые глаза сверкнули ненавистью.

— И над чем мы тут смеемся? Расскажи мне, я тоже хочу повеселиться, — он неспешно приблизился к кровати и властно вцепился руками в лицо любовника. — Тебя смешит мое бессилие что-то изменить? Или то, что мой дед — упертый старик, который считает, что я ненормален, потому что мне противно прикасаться к женскому телу? По мне, все женщины ужасно воняют. Каковы ваши традиционные ценности? Спать с каждым встречным, к кому потянул инстинкт? Главное, чтобы этот встречный был противоположного пола? А почему вам позволено носить платья, а мне нет?

— Это не платье, это балахон, — едва слышно прошептал друид.

Джеремиан с силой оттянул волосы юноши назад, запрокидывая его голову. Ногтями прошелся по его щеке, оставляя кровавые полосы. Отпустил и тут же запрыгнул на кровать.

— Это. Платье. Я тоже хочу платье, — жестким и одновременно капризным тоном сообщил принц, перевернул любовника на живот, ласково провел пальцами по линии между ягодиц и, не предупреждая, вонзил палец внутрь, наслаждаясь болезненным криком.

Император сегодня принимал в гостиной, примыкающей к спальне. Одет был по-домашнему и потому совсем не походил на грозного монарха, некогда объединившего народы в великую империю. Он был обычным уставшим от жизни стариком, на коленях которого уютно устроился пушистый белый котенок.

— Любопытная животинка, я таких здесь не видел.

— Здесь таких нет, — подтвердил Ким, сделав особый акцент. — Мне подарили. Наши… гости.

— Не оставляй его мне. Не надо. Подвернется под ноги этому… Жалко будет. Я-то люблю животных, но Джеремиан… — Тагир почесал пушистые белые уши котенка. — Его уже не исправить.

— Ну вдруг? Ты никогда не терял надежды.

— Теперь потерял. Рагна сказала, что ничего не выйдет.

— Я говорил тебе это раньше, ты не слышал. Ты мог бы…

— Мог бы что? — Тагир закусил губу. — Обрушить им на голову еще одного наследника? Пусть даже еще более законного? Ты сам прекрасно понимаешь, к чему бы это привело.

— А к чему привело твое упрямство? — Ким помолчал. — Как ты видишь дальнейшее будущее империи, после тебя?

— Пока никак, — Тагир потер лицо руками. — Поэтому я еще здесь. И пока мы в заднице.

Триединая Империя, Джалан

Район Хеске, редакция журнала «Дива»

Лория Алиссандра сидела во главе длинного стола в окружении дюжины подчиненных. Перед ней были живописно разложены макеты журнальных страниц, две потенциальные обложки и несколько ярких фотографий. Поверх натюрморта валялся оригинально декорированный портсигар и усыпанный стразами телефон. Своей манере украшать все, от прически до автомобильного коврика, модная дива не изменяла.

— Обзор выставки вижу. Репортаж с показа. А что с материалом по каблукам, где он?

— Будет готов через неделю, — отозвалась девушка с дальнего конца стола.

— Через неделю в моде будут уже другие каблуки, — Лори вытащила сигарету, обернутую в золотисто-розовую бумагу, и закурила прямо за столом. — Ты вообще понимаешь, что такое актуальность информации? «Дива» — журнал, который пишет не о том, что сейчас модно. Об этом пишут все остальные. Мы говорим о том, что станет модным. Надеюсь, концепция всем понятна? — редактор окинула суровым взглядом всех сотрудников. Затем особенно пристально посмотрела на провинившуюся девушку. — Не сдашь вечером, завтра об этом напишут остальные. И работать будешь тоже с остальными. Отдел новостей, слушаю, что у вас.

— Фарадей вывел в свет какую-то шлюху…

— Это новость? — удивленно скривилась Лори. — Принц Джеремиан с утра посетил уборную. Не меньший размах сенсации.

— Девчонка — деревенская коза, но платье! Это был настоящий фурор на банкете.

Редакторские ногти с хищным скрежетом впились в стопку фотографий. На них была изображена не особо красивая, жутко накрашенная девушка. Но одетая в умопомрачительное, невозможное по имперским меркам платье. Оно было… ну очень откровенным. Мало того, что шея полностью оголенная, еще и верхняя половина груди с вызовом торчала из корсетного лифа. Но при всем вызывающем покрое платье было великолепно. Сшито со вкусом, в меру декорировано оригинальным орнаментом. И было понятно, почему оно произвело такой эффект.