Владислав Бобков - Целитель

- На сколько я знаю, это шитье принадлежит вашей семье и ничье еще больше... - Я осуждающе покачал головой.

- Вот -вот! Вы понимаете! Как она посмела. Да я ее... -

Представляю ваше удивление на этом моменте, ведь все что я рассказывал раньше вело к созданию лечебнице и облегчению участи больных психическими заболеваниям людям. Так что же делает в моем личном кабинете эта помесь самки бегемота и мстительной текучей от желания спариться с кем угодно суки?

Платные сеансы лечебных разговоров за которые я брал плату лишь золотом. Многочисленные дворянки приходили ко мне, чтобы выплакаться, изводиться от ненависти и рассказывать о своих повседневных проблемах или наоборот успехах.

И знаете, что самое поразительное? Мужья, братья и отцы с радостью платили мне звонким золотом за эти сеансы, а некоторые еще и благодарили!

Выплескивающие на меня все свои проблемы дочери, жены и сестры переставали пилить своих вторых половинок на довольно продолжительное время, что в свою очередь не оставалось незачемеченным от их сильных половинок.

Конечно, средневековье остается собой, но даже в таких тяжелых условия некоторые женщины умели управлять своими мужчинами. А если не управлять, то уж создавать проблемы точно. и если среди простого люда рукоприкладство все также было входу. И мужья вколачивали в жен послушание.

То среди дворян подобное отношение уже не приветствовалось.

Мое знакомство с высшим светом началось с приходом разнообразных гостей к Ульриху. Ну а радушный хозяин представлял меня своим гостям.

Умение трепать языком и привлекать к себе внимание в очередной раз сослужило мне добрую службу. Если мужская половина была не особо мной впечатлена, то женская наоборот заинтересовалось.

Нет-нет, не в том смысле как вы подумали. Все же здесь хоть и было достаточно распутное отношение к любви и бракам, но дряхлый старик никого в этом плане заинтересовал.

Как я предполагаю, не малую роль сыграло мое равное отношение к ним. Для меня не было никаких предрассудков о неравенстве полов, и видимо женская интуиция это как-то почувствовала. Или я оказался не так хорош в плане держания лица?

Первые приходы в гости от разных высокородных дам были настоящей проблемой. Подозрительные мужья представляли себе такие ужасы, что мне от их подозрительных взглядов было поистине не по себе. Благо до дуэлей не доходило. Ульрих вызвал парочку смутьянов и дебоширов на дуэль, после чего показательно убил. Один из дуэлянтов умудрился даже его достать, но после возрождения, Ульрих не дал ему и шанса.

На некоторое время я превратился в эдакую "зверушку" на которую обязательно нужно посмотреть.

Именно тогда мне пришла в голову идея начать сеансы лечебных разговоров, как я это назвал столкнувшись с критической нехваткой подходящих слов. Да и люди могли не понять терминов, поэтому я не стал слишком заумствовать в названии.

И надо сказать дело пошло, хоть первое время я и чувствовал себя ужом на сковороде.

Лучшие подруги приходя в разное время словно невзначай спрашивали, о чем же мы разговаривали между собой.

Угрозы, подкупы интриги и опять угрозы, попытки соблазнения, пустые обещания и реальные дела все это было вылито на меня щедрой рукой.

Но я держался твердо и доброжелательно ни на шаг не отступаясь от очень важного принципа: анонимность.

Ничто, что было мной узнано от кого-либо не должно было выйти от меня. А если же каким-то чудом, которое никогда не произойдет, вышло, то никаких имен. Ни-ка-ких имен.

Мне не верили и пытались снова и снова. Но Все же я выстоял и высший свет признал, что хранить тайны я умею и если и продаю их, то так дорого, что их враги здорово разорятся для получения даже крупицы информации.

Постепенно мужская часть дворянства, в основном женатая часть, ухватила идею и после этого мне пришлось срочно подстраивать цену так, чтобы у меня нашлось время и на больных помещенных в мою лечебницу.

Всего их набралось десять человек. Три пациента женского пола и семеро мужского. Возраст колебался в очень большом диапазоне. От двенадцати лет у одной девочки, до сорока трех у мужчины.

Совмещало их всех две вещи. Первая, их родственники были готовы платить большие деньги, чтобы о них позаботились и в идеале помогли им. Если честно, то я видел, что никто из них не верил, что я могу помочь, но... Я хотя бы что-то делал.

Знали бы вы в каких отвратительных условиях жило большинство больных. Я уже упоминал об этом, но в начале я слышал лишь с чужих слов.