Серг Усов - Имперский граф

Строительство зданий из мрамора вдоль центрального проспекта было завершено. Последним штрихом стало строительство возле западных ворот Гостиного Двора с просторной арочной галереей вокруг, где теперь была постоянная толкотня от покупателей.

Олег, проезжая по центральному проспекту, получал удовольствие и не скрывал это от себя.

Останавливаться возле штаба армии он не стал, ещё возле ворот получив сведения, что командующий Чек отсутствует в городе и прибудет из расположения второго пехотного полка только завтра. Поэтому он направил коня домой, чтобы отдохнуть с дороги.

Виконтесса сразу в свой особняк не поехала и остановилась возле Гостиного Двора.

— Олег, я прикуплю тут себе кое-что.

Когда Уля, поцеловав в щёку своего кровного брата, отъехала к аркаде, где вокруг неё уже стала быстро образовываться толпа, тщательно осматриваемая её девушками-ниндзя, адъютант Олега невозмутимо произнёс:

— Похоже, что сегодня ночевать у себя дома госпожа виконтесса не будет, — в в ответ на вопросительный взгляд Олега добавил. — Конечно, это не моё дело, но, говорят, что ваша сестра иногда ночует в особняке барона Нечая Убера

— Ты. Мой. Начальник. Тайной. Стражи! — еле сдерживая злость Олег вбивал свои слова в голову Нечая, — Я. Должен. Знать. Всё!

Нечай стоял в кабинете своего графа красный от стыда, но с упрямо поджатыми губами.

— Я тебе верил, Нечай, — продолжил граф, немного остыв, — а ты меня подвёл. Ты решил, что сам можешь определять, что мне нужно докладывать, а что нет?

— Господин граф, клянусь, я вам верен, и всегда буду верен, — искренне ответил Нечай. — Но Уля, я её люблю, мы любим друг друга. Это личное.

— Личное?! — опять завёлся Олег. — Она не девка из коровника. Она не просто моя сестра. Она магиня, на которой здесь держится половина всех дел. Всё, что касается её, не может быть личным. Понимаешь? Нет? Это ваша защита, когда я уеду от вас.

Последняя фраза графа настолько ошеломила Нечая, что он на какой-то миг даже забыл о своих любовных терзаниях.

— К-как уедете? К-куда? — заикающимся от удивления голосом спросил он.

— Т-туда! — передразнил его Олег, распаляясь ещё больше. — В глушь! В Саратов! Брошу здесь всё нахрен! Набью карманы золотом, а кармашек у меня есть такой, что там мне на всю жизнь хватит, и уеду на тёплое море. Живите тут как хотите, раз сами всё можете решать. Если моё мнение никому не интересно.

Когда Олег остановил свою тираду, чтобы набрать в грудь воздуха, то услышал за дверью шум, а затем и выкрики Ули, не меньшей эмоциональности, чем у него самого.

— А ну отойди от двери, гад! Пришибу сейчас! Это ведь ты, сволочь, Олегу рассказал?

Олег стоял возле двери кабинета и, поняв, что для Клейна реально сейчас всё может закончиться скверно, распахнул дверь в приёмную.

— Что за вопли, госпожа виконтесса?

Переход Ули от ярости к слезам был мгновенный. Разревевшись, она бросилась к Олегу и упала перед ним на колени.

— Олег, прости, я бы сама рассказала, я люблю, он любит меня, мы хотели… Нечай хотел ещё тогда сказать, он не виноват…

Тут и Нечай повторил её поступок, бросившись на колени, правда, не разревелся при этом.

Вся злость с Олега схлынула. Уж сильно происходящее стало напоминать сценки из увиденных им когда-то отрывков индийских фильмов или латиноамериканских сериалов. Детский сад какой-то. Если бы передача навыков асассинов не была бы тем лучше, чем моложе ученик, то надо было бы постарше людей в разведку и контрразведку брать. Желчный злой старик в должности начальника тайной стражи был бы в чём-то лучше двадцатипятилетнего парня.

Нечай и его ровесники, естественно, лучше усваивали не только рукомашество, но и те знания о работах спецслужб, которые Олег получил от чтения соответствующих книг и просмотров фильмов. У них были более податливые ко всему новому мозги. Но вот характеры, их надо вырабатывать годами. Да ещё этот чёртов спермотоксикоз у некоторых.

— Так, встали! — скомандовал Олег. — Уля, иди умывайся, а то ты стала похожа на мышь мокрую, а тебе, полковник и барон, вообще не пристало так себя вести.

Услышав про сравнение себя с мышью, Уля невольно фыркнула, но с колен вставать не стала, как и её обольститель.

— Олег, ну, правда, ну, прости, — она вытерла слёзы рукавом, позабыв всё, чему её учила Гортензия. — Мы действительно хотели тебе всё рассказать. Олег, братик, мне стыдно, что я тебе не говорила ничего. Честное слово.