Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью [litres]

Из-за паланкина показался еще один человек. Николай Церлин – бочкообразный и еще более седой, чем его запомнила Линне, – был в куртке, увешанной наградами за службу. В последний раз она видела его в гостиной у отца – он о чем-то спорил. Спорил он всегда, особенно с отцом. Но сейчас схватил Зиму за руку, подался вперед, приобнял и поцеловал в щеку. Рядом с ним командор выглядела миниатюрной куколкой. Линне стояла позади, дожидаясь, когда он обратит на нее внимание. Но он ее так и не заметил.

Николай выпустил Зиму из объятий и с такой силой хлопнул ее по спине, что чуть не сбил с ног.

– Моя последняя остановка на пути с фронта, – сказал он, – и только для того, чтобы доставить тебе нечто особенное.

– Правда? – ответила командор и заглянула ему через плечо, но увидела лишь пустое летное поле.

– Не переживай, груз прибудет, но чуть позже, – засмеялся он, – это новые компоненты с авиабазы Эпонар, их там целая куча. Получишь через пару часов.

– Тогда мы скорректируем программу, – произнесла Зима, – есть хочешь?

– Голоден как волк. Но у меня условие – готовить будешь не ты.

Он засмеялся собственной шутке и повернулся к Линне. Вот оно. Она напряглась, ожидая, что у него удивленно распахнутся глаза, когда он ее узнает.

– Вы когда-нибудь пробовали стряпню вашего командора?

Нет, Линне по-прежнему казалась ему незнакомкой. Она подумала, что это естественно – в последний раз они виделись много лет назад, да и выглядела она в солдатском мундире совсем иначе.

– Никак нет, сэр, – ответила она, не сводя глаз с пустого поля.

– Тогда понятно, почему вы все еще здесь, – сказал Церлин и шутливо пихнул Зиму локтем в бок, – однажды она решила накормить Исаака. Так мы чуть не отдали ее под суд за попытку отравления. Хотя позже вместо этого вручили медаль.

Все так же посмеиваясь, он зашагал прочь, схватив Зиму под руку и потащив на буксире за собой.

Линне пошла за ними следом. Она не могла избавиться от мысли о том, что в прошлую их встречу он не выглядел таким ослом.

– Не думаю, что Интелгард тебе понравится, – сказал Церлин, пока они осматривали базу, – я по максимуму реквизировал для тебя часть летного поля – хотел, конечно, отхватить кусок больше, но командиры эскадрилий заговорили о моем убийстве.

Николай опять загоготал. Линне прекрасно знала, что если бы кто-нибудь таким образом выразил свое недовольство, его отправили бы на рудники раньше, чем подчиненные провинившегося успели бы сказать ему «спасибо» за внезапное продвижение по службе. Но для Церлина это были просто шуточки. Его смех Линне помнила с самого детства, с тех пор, когда ребенком бывала на партийных мероприятиях. Тогда этот хохот позволял всем почувствовать себя непринужденнее, равно как и остудить горячие головы ее отца, Исаака Ваннина и иже с ними. Теперь все было с точностью до наоборот. Когда он смеялся, другим следовало натужно хохотать вместе с ним.

– Интелгард – замечательное место, – сказала Зима, – а эти джентльмены, я имею в виду авиаторов, сама доброта.

Церлин, конечно же, распознал неприкрытую ложь. Линне подумала, что у него потемнеет лицо, а смех сойдет на нет. «Ложь – величайший враг Союза», – произнес он когда-то, выступая с речью на Вечной площади в центре Мистелгарда. Но Церлин ничего не сказал. Просто кивнул.

Зима, должно быть, успела мило поболтать с полковым поваром, потому что на командном пункте их уже ждал поднос со стейками из мяса северного оленя, еще сочившиеся кровью. Стол был заставлен мисками – капуста, стручковая фасоль и густой соус. Светловолосая девушка по имени Ася разложила между мисками тарелки и отступила в угол. А когда Линне взяла бутылку вина и два серебряных кубка, бросила на нее неприязненный, почти возмущенный взгляд. Та налила Зиме и Церлину, который произнес тост за благополучие Союза.

– Ну как там, на фронте? – спросила Зима.

– Который из них ты имеешь в виду? – Церлин немного помолчал и сделал большой глоток. – Ситуация вполне ожидаемая – все плохо, борьба продолжается. Обстановка на Южном фронте в основном стабилизировалась, на Западном лютуют Драконы, на море нехватка людей. В Берехове мы взяли врага в окружение, но он, судя по всему, сможет прорвать его.

– И все это из-за их любви к Божественным территориям, – сказала Зима.

Раньше, когда в Союзе еще чтили священные места, Береховский лес как раз был одним из них.

Церлин кивнул.

– Они использовали по всему этому региону мглистый газ. Моя охрана даже не пустила меня на базу. Там уже в пяти метрах впереди ничего не было видно.