Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью [litres]

Ревна села и дотронулась ладонью до икры. Потом подняла взгляд на девушек, не сводивших с нее глаз, и тут же ее отдернула.

– Форпост Таммин, – ответила она.

– Я тоже из Таммина, – сказала Магдалена.

Линне подумала, что подозрительно быстро выполнила порученное ей задание, и подавила недовольный вздох, когда Магдалена подняла выпавший из рук Ревны ящик. Выволокла его на середину комнаты, подошла к Ревне и пожала ей руку. «А всякие Линне, сколько их ни есть на белом свете, пусть таскают свои ящики сами», – недвусмысленно говорил весь ее вид.

– Как так получилось, что нас привезли сюда не в одном паланкине?

– Мне пришлось улаживать всякие формальности, – ответила Ревна.

– Что у тебя с ногами? – спросила другая девушка.

Ревна неподвижно застыла.

– Несчастный случай.

Эти слова она произнесла легкомысленным тоном, но при этом плотно сжала губы и сунула ноги под кровать.

– Мы так опоздаем, – напомнила им Линне.

– Дай человеку освоиться, – повернулась к ней Катя.

– Добро пожаловать в полк, – сказала Линне Ревне. – Считай, ты уже освоилась. Снимай свою старую спецовку. Остальные идут со мной на склад – и каждая принесет по ящику.

Катя закатила глаза, но махнула другим рукой, призывая идти за ней. Линне услышала их хохот за спиной, когда вела их к складу. И сказала себе, что ей плевать, чем был вызван их смех.

Форма состояла из хлопчатобумажной гимнастерки, брюк и кителя с высоким воротником на каждый день. Во втором ящике обнаружились шерстяные куртки, шарфы и перчатки, в третьем носки и ремни. Все одного и того же оливково-коричневого цвета, за исключением пуговиц на кителе да шеврона на рукаве с изображением стилизованной звезды Союза, по которому можно было опознать служащих действующей армии.

– Форму будем распределять по размеру, – сказала Линне.

Катя язвительно хихикнула.

– Тебе совсем не обязательно говорить, какой у меня размер. Я могу одеться и сама, так что премного тебе благодарна.

Она поджала губы и вытащила брезентовый ремень, которым ее талию можно было обернуть дважды.

Линне намеревалась выдать одежду больших размеров тем, кто побольше, а маленьких – тем, кто поменьше, но вскоре выяснилось, что понятие «больше-меньше» зависит от личных предпочтений. За исключением рослой Магдалены все выглядели просто смешно.

– Я не могу это носить, – хохотала Галина, коренастая шатенка, которая собиралась стать штурманом.

В первый день она щеголяла в платье, бесконечно радуя парней. Сегодня же Галина потрудилась надеть брюки, на ней были даже ботинки, которые она приложила к казенным, чтобы сравнить размеры. Казенные оказались минимум на шесть сантиметров длиннее.

– В мыски можешь натолкать носков, – сказала Линне, – их здесь полно.

– А в своих я ходить не могу? Они симпатичные, да и мне в самый раз.

Галина показала на свои лодыжки.

– Армия требует единообразия и порядка, – резко бросила Линне.

– Вот как раз поэтому я и собираюсь серьезно подойти к этому делу, – добавила Катя.

Она взяла сантиметр, повернулась к Елене, спокойной девушке с энергичным лицом, и протянула ей свой блокнот.

– Подними руки, – сказала она Пави, и озадаченная девушка тут же повиновалась.

Сантиметр обвил ее талию.

– Шестьдесят пять, – объявила Катя, и Елена тут же записала эти цифры.

– Кройкой и шитьем будешь заниматься в свободное время, а сейчас у нас полно дел, – сказала Линне, когда Катя перешла к бюсту Пави.

– Каких, например? – спросила Оля.

Например, докладывать о текущем положении дел полковнику Гесовцу. Например, выполнять его приказы. Например, доказывать, что они могут вести себя как солдаты, даже если сейчас им это и не под силу.

– Даже не мечтай, что вот в этом кто-то будет ходить, – сказала Катя и подняла лежавшие рядом с Олей брюки, – ты хочешь, чтобы мы путались в штанинах, атакуя врага?

– Займешься ими вечером. А сейчас нам надо явиться с докладом к Гесовцу.

Линне повернулась, чтобы уйти. Она сделает свою работу, несмотря ни на что. Но, возможно, остальные проявят такую некомпетентность, что проект закроют, а их всех отправят по домам.

Но только не меня . Ее место на фронте.

– А являться к нему с докладом мы должны в форме или без? – сказала Катя.

– Что же ты сама его об этом не спросила? Он бы с удовольствием отправил тебя обратно на плац маршировать.

Катя фыркнула.

– Я скорее промарширую своим башмаком по твоей…