Александр Гром - Приключения Алекса

Пробормотав короткое заклятие на неведомом, каркающем языке, она Внезапно исчезла в смрадном черном дыму, закрутившемся смерчем и растаявшем под потолком. Сестра пропала, но, словно эхо в горах, по кабинету носились ее последние слова, отскакивая, словно горошины, от стен:

— До скорой встречи, милый братец! До скорой встречи!

— Фу! — эльфийка, прятавшаяся за меня, с облегчением вытерла вспотевший лоб. — Отпадная у вас сестричка, милый Алекс. И кажется, тут все в ее власти. Думаю, хлопот она нам доставит — вовек не расхлебать. Может, выйдем из замка другим путем? Ведь должен же быть он? Ну, скажем, через тот тоннель, которым вы спаслись в детстве.

— Ничего не получится, — покачал головой я. — А про лошадей вы забыли? Где, скажите, они нас дожидаются? Правильно, у главного входа. К тому же Синди не настолько глупа, чтобы не предусмотреть этот вариант. Что прошло один раз, вряд ли пройдет второй.

Больше нас ничего не задерживало в кабинете отца, и потому, окинув его в последний раз сожалеющим взглядом, я скомандовал компаньонке:

— Идемте! Возможно, быстрота спасет нас и «любезная» Синдирлин не успеет собрать к нашему появлению в зале приемов своих подручных. По крайней мере, хотя бы не всех.

Все же даже так, на ходу; эльфийка поинтересовалась:

— Алекс, Бога ради, просветите, что оно такое — могильная ведьма?

— Это очень опасное существо, — угрюмо ответил я, — и знай я, что оно в замке, вряд ли бы когда в него сунулся. Несмотря на всю защиту Источника Жизни. Вообще, Темные Силы с самого рождения подбирают нужную душу и опекают ее до определенного момента. Так сказать, до кульминации, коей служит погребение тела будущей ведьмы в землю на тридцать дней. В течение которых черные колдуны еженощно творят над могилой свои дьявольские обряды.

— А все-таки вам, Алекс, повезло с сестрой, — эльфийка даже нашла в себе силы сострить. — Надо же, такие связи в мире Зла.

— Нашли чему завидовать, госпожа. И спасибо за «утешение».

Проскочив, наконец, последний коридор, мы, слегка запыхавшись, остановились у двухстворчатых ореховых дверей, выводящих на лестницу, спускающуюся в Зал Приемов.

— Ох, чует моя душа… — начала было эльфийка, но ее прервал могучий порыв ветра, с шумом распахнувший обе створки дверей.

Что было делать? Впереди явная ловушка, а назад хода нет. Вдобавок к оголенным мечам выхватив еще и кинжалы, мы покинули сумерки коридора и дерзко вышли на первые ступеньки спуска. И нам обоим захотелось протереть глаза.

Зал Приемов разительно переменился. Теперь здесь и в помине не было следов пыли, разломанной мебели и сожженных штор. Все окружающие нас предметы оказались целыми, плиты пола заботливо вымыты, и лишь цвет витражей заметно отличался от прежнего, веселого и яркого. Сейчас в нем преобладали тусклые и безрадостные тона.

— Заклятие иллюзии! — молнией пронеслась в голове единственно верная мысль. Сестричка Синдирлин одурачила нас им с самого начала, заставив поверить, будто замок заброшен и необитаем. Что ж, надо признать, это ей удалось на славу. Интересно, а где же она сама?

— Не туда смотришь, братец, — раздался откуда-то сверху насмешливый голос сестры. — Признаться, я, уже заждалась вас, голубчики.

Задрав голову к куполу, я, не удержавшись, чертыхнулся. Синди стояла меж фонарей огромной люстры, подвешенной к потолку витыми бронзовыми цепями. Проклятая ведьма! Изящно переступив через край, сестра плавно и эффектно опустилась на пол метрах в семи от нас. Внимательно глянув на нее, я с Нескрываемым злорадством ухмыльнулся: на высоком красивом лбу довольно заметно выделялась внушительная лиловая шишка.

— Как дела, братец? Куда ты так спешишь? — пропела Синди, приторносладким голоском. — Может, хоть с девушкой своей познакомишь? А то нехорошо получается. Но, впрочем, чего другого можно ожидать от такого неуча, как ты.

— Неуча, говоришь? — вспыхнул от ярости я. — А не ты ли в том повинна?

— Ну не знаю, — Синди скромно опустила длинные, пушистые ресницы, — по-моему, милый братец, из таких, как ты, бродяг, в любом случае ничего путного не получается.

— Прикуси-ка свой поганый язык, козлиха вонючая! — неожиданно встряла в разговор эльфийка, и так до этого слишком долго сдерживавшая свой гремучий темперамент. — Не то, клянусь Древом Счастья, я накину на твою блудливую пасть висячий замочек. А ключики выкину в отхожее место. Вот уж пороешься в свое удовольствие!

— Фи! — Синди брезгливо поморщилась. — Какое свинство! Да вы, как я погляжу, одного поля ягодки. Признаться, я подозревала это с самого начала. Да и что путного мог принести в дом мой братишка Алекс?