Татьяна Морозова - Дети двух миров

— Фроловский, ты что? Своих не узнаешь? — наигранно удивился Константин Григорьевич и полез в бардачок за удостоверением.

— Почему «не узнаю»? Узнаю, но порядок — есть порядок. Раз положено предъявить, значит, предъявите, уважаемый товарищ Смирнов.

— Вот зануда, — процедил сквозь зубы Олег.

Инна шикнула на него:

— Молчи, а то сейчас начнется. Забыл, как в прошлый раз из-за твоего поганого языка он нас два часа мурыжил, делая вид, что оформляет важные документы.

Олег хотел возразить, но приумолк. Фроловский вернул Константину Григорьевичу удостоверение и побрел открывать ворота. Ева смотрела за стекло, пытаясь разглядеть сквозь дождливую завесу, куда они проезжают. Забор, увитый колючей проволокой, тянулся в обе стороны, насколько хватает глаз. Машина проехала в открытые ворота, которые тотчас же сомкнулись за ней. Слева от КПП стоял двухэтажный бревенчатый дом, к которому и подкатил Смирнов.

— Вылазьте, — скомандовал он.

— Куда мы сейчас? — негромко поинтересовалась Ева у Инны.

— За снаряжением. Или ты думала мы так пойдем, налегке? Нам рации надо взять, кое-что из оружия, деньги…

— Деньги?

— А ты что, думала там рубли или баксы принимают? Считай, что едешь за границу, где своя денежная единица. И вообще — всю неделю ты чем занималась?

— Всем понемногу, — пожала плечами Ева.

Инна фыркнула. В дом поднялись по широкому резному крыльцу. Стряхивая с себя капли дождя, Константин Григорьевич открыл массивную дубовую дверь. В лицо ударил теплый воздух с запахом протопленной русской печи. Навстречу им шел самый настоящий домовой: косматая грива седых волос, густые брови и длинная всклокоченная борода. На ногах у него были валенки, а поверх суконной толстовки, теплая жилетка из овчины.

— Слышь, Михалыч, — обратился к домовому Смирнов, — и тебе не стыдно в таком виде людей встречать? А еще главный инженер КПЛБ…

— Ну, инженер и что? Я тут безвылазно уже семь месяцев сижу. Думаешь, цирюльники ко мне во все щели ломятся?

— А бороду такую косматую зачем отрастил? — поинтересовался Олег.

— Некогда мне тут марафет наводить, работы море.

— А… — начал было Олег, но инженер показал ему кулак и изрек:

— А если кто-то сейчас поинтересуется про валенки, то точно получит в глаз.

После такой тирады Олег заржал:

— Михалыч, ты точно одичал в лесу!

Ева наклонилась к самому уху Инны и, чтоб ее не услышали остальные, спросила:

— Это кто? Домовой?

Инна прыснула и также шепотом ответила:

— Нет, это наш главный инженер — Артур Михайлович. Он отвечает за работу КПЛБ.

— Чего? — не поняла Ева.

— КПЛБ — контроль первой линии Барьера, а Михалыч следит за всей этой электроникой.

— Ясно, просто видок у него…

— Ладно, чего встали в дверях, проходите, — махнул рукой Михалыч.

В просторной комнате, одну треть которой занимала большая русская печь, было светло и сильно натоплено. Поленья вовсю трещали, то и дело лихо посвистывая. У окна стоял большой стол. Вдоль одной из стен примостился огромный кожаный диван.

— Фух, — выдохнул Олег, расстегивая куртку. — Ну и жарища у тебя тут Артур Михайлович.

— Мерзну я сильно в последнее время, — как бы извиняясь, сказал инженер.

— Так провел бы центральное отопление, тебе давно предлагали, а ты все по старинке, — Константин Григорьевич непонимающе пожал плечами.

— Дык, ведь уютней с печкой, и дрова так здорово поют. Вы-то чего приехали? Опять за Барьер?

— Ну а ты как думал? Естественно. Эти трое, — Смирнов показал рукой, — идут наших искать.

— М-да, — закусил губу Михалыч. — Что-то происходит в Магическом мире непонятное.

— А ты откуда знаешь?

— Чувствую. Да и Барьер в последнее время себя странно ведет.

— Что так? — насторожился Константин Григорьевич. — Ты нам об этом не докладывал.

Инженер виновато посмотрел на него:

— А что докладывать… Конкретных данных у меня нет, а мои личные ощущения, это не сведения.

— Эх ты, голова два уха, — укоризненно покачал головой начальник разведки, — столько лет работаешь, должен уже понять, что любые сведения, основанные даже на личных ощущениях, имеют определенное значение.

— Виноват, виноват, — отмахнулся рукой Михалыч. — Теперь-то что? Лучше давай делом займемся. Вы, девчонки, посидите покамест вон на том диванчике, а мы за снаряжением на второй этаж сгоняем.

Инна прошла через всю комнату и плюхнулась на диван. Достала из сумочки косметичку и стала поправлять макияж. Ева посмотрела на нее: «Везет же ей. Ни капельки не волнуется. Конечно, она-то не в первый раз идет туда».