Нина Новолодская - Шанс. Глоток жизни

В следующий раз я очнулась от прикосновения к лицу. Теплая сухая ладонь надавила на лоб, переместилась на макушку, погладила по голове. Я осторожно приоткрыла веки и столкнулась со взглядом незнакомого мужчины, стоявшего около кровати. Он был одет в простую рубаху под цвет своих завораживающих фиолетовых очей. Волосы зачесаны назад и, похоже, заплетены в косу.

Около глаз и вокруг губ собрались морщинки, хотя, на первый взгляд, я дала бы ему лет сорок пять, не больше. Мужчина протянул вторую руку и коснулся моей ладони, лежащей на одеяле, которым я была укрыта. Его губы зашевелились, но вместо слов моих ушей коснулся уже знакомый перелив звуков.

Я с удивлением уставилась на него и попыталась хоть что-то произнести, однако изо рта вырывался только жуткий скрежет, будто я никогда не говорила до этого. В горле царапало, попытка выдавить хоть одно слово отдавалась ужасной болью. Из глаз потекли слезы. Что же это такое, почему так больно?! Голова снова упала на подушку, а мокрые дорожки прочертили себе путь по щекам, убегая на шею.

Бархатная переливчатая трель сопровождалась покачиванием головы незнакомца. Мужчина наклонился ближе, внимательно вглядываясь в мое лицо, обхватил его ладонями, задержав пальцы на висках. Улыбнулся, будто извиняясь, и тут мою голову пронзила острая боль.

Я с силой втянула воздух через стиснутые зубы. Глаза заволокло красным маревом, и я провалилась в бесконечный поток воспоминаний о своей жизни. Моменты радости и горя, весь спектр эмоций и ощущений накатывали волнами. А потом тьма, ставшая уже такой родной и уютной, поглотила меня.

Просыпалась я с трудом. Бабушка ласково гладила меня по голове и мурлыкала какую-то мелодию себе под нос. Я сладко зевнула и шепотом поинтересовалась:

— Бабуль, а что у нас на завтрак?

Рука на миг замерла, потом мне так же шепотом ответили:

— Отдыхай, дитя. Сейчас принесу тебе что-нибудь перекусить.

— Угу… — Еще раз зевнула, по-детски причмокнув, перевернулась на бок, прогнулась всем телом и, потянувшись под одеялом, почесала неимоверно зудящую пятку. — Красотища.

На мгновение замерла в таком скрученном положении и, ухватившись за большой палец на ноге, сильно дернула. Очень сильно. И зашипела от боли.

Неужели? Невероятно! Я чувствую ногу, сгибаю ногу! Захохотала что есть сил, а затем, услышав, как отворилась дверь, быстро повернулась на другой бок.

— Бабуль, нога! Слышишь? Я чувствую и пальцы! Я… — Стянув одеяло с головы, посмотрела на дверь и застыла: в проеме стоял тот самый мужчина, ранее уже виденный мной, сейчас одетый в длинный странный балахон. Рядом с ним — женщина, что спала в кресле в одно из моих пробуждений. Она переводила взгляд со спутника на меня и обратно, и на ее довольном лице расплывалась запредельно счастливая улыбка.

— П-простите, — я запнулась, — а бабушка где?

Мужчина нахмурился, будто что-то вспоминая, потом кивнул своим мыслям и приблизился ко мне.

— Дитя, ты меня понимаешь?

— А не должна? — Я немного удивилась и с подозрением воззрилась на странную парочку.

— Десять дней назад не понимала… — довольно протянул он и улыбнулся, сверкнув парой внушительных клыков.

— Ой! — Я дернулась и отползла от него на дальний край кровати. — М-мама… у вас это… что-то с зубами… — Совершенно детским жестом указав на его рот правой рукой, левой сгребла к себе подушку и прижала к груди, будто это перьевое облако могло защитить меня от дяди с клыками.

Мужчина повернулся к своей — не знаю к кому, пусть будет к коллеге, и, оскалившись, уточнил:

— Что там?

— Все отлично, милый! — Женщина повернулась ко мне с не менее лучезарной улыбкой.

Тут я пискнула и в дополнение к подушке собрала комом одеяло. Все это подтащила поближе к себе, сооружая новую оборонительную линию между собой и визитерами, потому как ее клыки были ничуть не меньшего размера.

Мужчина устроился напротив кровати в кресле, а женщина, обойдя его, встала за спиной.

— Успокойся, дитя, тебе ничего не угрожает. Меня зовут тор Кер, ты находишься в моем доме. — Подумав секунду, добавил: — Тор — это уважительное обращение, а Кер — имя рода. Моя любимая — тора Маэрта, — произнес он, не поворачиваясь к женщине, и ласково погладил ее по ладони, покоившейся на спинке кресла за его плечом. — Думаю, сначала ты немного поешь, потом я вернусь, и мы поговорим. И ни о чем не беспокойся, как я уже говорил, тебе ничего не угрожает.

Хозяин дома снова улыбнулся, еще раз похлопал по руке спутницу, поднялся и направился к выходу из комнаты. Проводив его напряженным взглядом, посмотрела на женщину. Та тоже ласково улыбнулась и сказала: