Андрей Ангелов - Тринадцатый

Благодатный, в силу хорошего воспитания, деликатно отвернулся. И даже отошёл на пару шагов от дверей ресторации. Дабы не мешать романтической встрече. Кто, как не романтик, знает в них толк… И всё понимает.

Рыжий карлик зарделся от позабытой женской ласки. Яростно потянув шею вверх – он пролепетал:

— Мы в розысках одной личности…

— А я не подойду, малыш?.. — особа плотоядно облизала толстые губы. Прижала старикана к объёмной груди.

— Фиу, — всё, что смог вымолвить карлик, сжимая и разжимая бороду.

— Вот и договорились, — особа распрямила плотный торс. – Твоему другу мы тоже подыщем спутницу, — она впервые удостоила взглядом Учителя. – Летс Гоу!

Дамочка пропустила вперёд райскую пару, сама задержалась в дверях, и ликующе подмигнула швейцарам:

— Такой милый крошка! Я его съем! Обожаю волосатых! Прямо маленькая обезьянка!

* * *

Тройка прошла в уютный зальчик: круглые узорные столики, интимный свет и пятьдесят человек публики, сплошь состоящей из Пирламутровых Свёзд. Бар, эстрада с живой музыкой – всё, как положено! Небожителей встретили жадные взгляды и некое оживление, что всегда вызывает появление мужчин в чисто женском обществе. Впрочем, парочка сего не заметила в силу отсутствия привычки.

Вновь прибывшие гости заняли столик рядом с эстрадой. Тотчас же подбежал мальчик: прилизанная причёска, в ухоженных ручках блокнотик, возраст около двадцати:

— Добрый вечер, Вольдемара Петровна!.. Вам, как всегда?..

— Как всегда, Женя, — особа достала из сумочки косметичку, раскрыла зеркалку, придирчиво осмотрела лицо.

— А кавалеры что желают?.. – официант чиркнул в блокнотике, поочерёдно глянул на небожителей.

— Принеси воды с газом!

— Кружку родниковой воды!

— И три корочки хлеба… — съехидничал официант. Полушепотом. Шаркнул ножкой и удалился.

На сцену вышел конферансье – высокий жирный дядька в больших круглых очках. В обтягивающем красном трико, на попе синий бант. Он звучно объявил:

— Дамы и господа! Меня зовут Алексей Митрофанов! И я рад приветствовать Вас в нашем клубе. Желаю приятного времяпровождения. Надеюсь, те, кто не нашёл Голубую Мечту, совсем скоро её встретят!..

Раздались грустные стоны и аплодисменты. Благодатный с любопытством осматривал публику. Отсматривал, так точней!

— Итак, мои любимки, позвольте Вам сказать несколько тёплых слов в преддверии главного события вечера!.. – тянул Алексей Митрофанов, «нагнетая мандраж» у публики, как и подобает делать честному конферансье.

Вернулся Женя, ловко составил с разноса напитки. Особа отложила зеркальце, подняла бокал с «Брютом»:

— За знакомство! – отпила немного.

— Да! – поспешно вскричал Бенедикт. Он схватил полулитровый бокал со спрайтом, мигом опрокинул в себя, выпив двумя глотками. В дамочкиных глазах восхищение смешивалось с нежностью!

— Уф! Отличный напиток! – Бенедикт громко, на весь зал, пукнул. Спрайт-газы в желудке не прижились, явно.

Публика отвернулась от сцены и молча уставилась на старикана! Конферансье оборвал напутствие. Или проповедь… — каждому своё.

— Неприлично, святой Бенедикт, портить воздух! — разрезал тишину веский голос Учителя.

Рыжий карлик бодро вскочил и прокричал:

— Прошу прощения у почтенной публики!.. Я почти не пил такой божественный напиток, как «Вода с газом», и… случилось то, что случилось! Я каюсь!

Бенедикт, приметив удовлетворенный взгляд Повелителя, с чистой совестью сел на место.

— Какая непосредственность! – вздохнула особа. Нагнулась к святому карлику и жарко выдохнула: — Можешь звать меня Демочка. Вольдемара слишком грубо, не находишь… — особа мягко взяла за стариковские яйца.

— Меня зовут Бенедикт, — зачарованно молвил небожитель, глядя в синие очи с накладными ресницами.

Вдруг под воздействием невидимой силы… стол приподнялся на пару сантиметров от пола… качнулся на тонких ножках… опустился… снова приподнялся…

— Ах! – выдохнула Демочка, она-то эту силу держала рукою, ощущала буквально в пальцах… вновь и вновь проводя по губам плотоядным язычком!

— А сейчас выступает наш несравненный и богоподобный Борис! – залпом выпалил Алексей Митрофанов, вернув себе внимание публики. — Прошу!

На сцену выскочил экстравагантный молодящийся мужчина. Лет пятидесяти! Белые волосы, лучистая улыбка, мягкие жесты… спортивное телосложение. Из одежды только голубые плавки. Его встретили овациями!

— Браво, Борисик! – заверещала публика, отсылая воздушные поцелуи!