Сэбайн Бэринг-Гулд - Книга призраков [litres]

Ее поведение, вне всякого сомнения, было предосудительным. Тетушка Джоанна была настолько возмущена, что, когда девушка вернулась, встала в дверях и отказалась впустить ее в дом. Бедная Роуз была вынуждена искать пристанища на ближайшей ферме, и ночевать в каком-то сарае; на следующее утро она отправилась в Сент-Айвз, к знакомым, и просила их дать ей приют на то время, пока она не найдет себе место. Но искать места ей не пришлось, потому что Авраам Хекст, услышав, как с ней обошлись, сделал ей предложение, и спустя три недели они поженились. С тех пор старая женщина и ее внучатая племянница не общались. Роуз было известно, насколько тверда в своих взглядах и поступках Джоанна, особенно когда считала, что они во благо.

На ближайшей к домику Тетушки Джоанны ферме проживали Хокины. Однажды Элизабет, жена фермера, увидела старую женщину вне дома, когда возвращалась с рынка; заметив, как тяжело та передвигается, она остановилась и заговорила с ней, желая дать хороший совет.

– Добрый день, тетушка; вас, наверное, мучает ревматизм? Вы плохо выглядите. Должно быть, провели бессонную ночь? Почему бы вам не взять какую-нибудь девушку в услужение?

– Благодарение Господу, я ни в ком не нуждаюсь.

– Это сейчас, тетушка, а если вы, часом, заболеете? Кроме того, в плохую погоду вы не сможете ходить за торфом, за чаем, сахаром и молоком. Было бы очень удобно иметь в доме служанку.

– Кого? – спросила Тетушка Джоанна.

– Вам не найти лучшей служанки, чем маленькая Мэри, это старшая дочь Роуз Хекст. Она ловкая, смышленая, с ней приятно поговорить.

– Нет, – ответила старая женщина. – Мне не нужен никто из Хекстов. Господь проклял Роуз и всех членов ее семьи, я это знаю. Никто из них мне не нужен.

– Но, тетушка, вам ведь уже почти девяносто.

– Больше. Ну и что с того? Разве Сара, жена Авраама, не дожила до ста двадцати семи лет, не смотря на то, что ей портила кровь эта наглая служанка, Агарь? По моему убеждению, если бы не Авраам с Агарью, она прожила бы и до ста пятидесяти семи. Благодарение Господу, возле меня нет никого, кто досаждал бы мне. Так почему бы мне не прожить столько же, сколько и Сара?

Она вошла в дом и закрыла за собой дверь.

Прошла неделя; на протяжении этого времени миссис Хокин ни разу не видела старую женщину. Она проходила мимо ее дома, но той нигде не было видно. Вопреки обычному, дверь была закрыта. Элизабет сказала об этом мужу.

– Джейбиз, – сказала она, – мне это не нравится. Слишком давно я не видела Тетушку Джоанну. Уж не случилось ли с ней чего? Мне кажется, нам стоит пойти и проверить.

– Хорошо, – отвечал фермер. – Дел у меня сейчас никаких нет, так что давай сходим, посмотрим.

И они вместе отправились к домику. Над крышей не вился дым, дверь была закрыта. Джейбиз постучал, но никто не отозвался; он вошел, вслед за ним вошла его жена.

В домике имелось всего две комнаты – кухня и спальня. Очаг был холодным.

– Что-то не так, – сказала миссис Хокин.

– Наверное, старая леди больна, – отозвался ее муж и толкнул дверь в спальню. – Вот оно, в чем дело: она умерла. Мертва, как сушеная сельдь.

Действительно, Тетушка Джоанна умерла ночью, после того как сообщила о своем твердом намерении прожить до ста двадцати семи лет.

– И что нам теперь делать? – спросила миссис Хокин.

– Думаю, – ответил муж, – нам следует провести инвентаризацию того, что здесь имеется, чтобы какой-нибудь негодяй ничего не украл. Вот и все.

– Вряд ли такой найдется, к тому же, при наличии в доме покойника, – заметила миссис Хокин.

– Не скажи, – возразил муж, – в наши-то ужасные времена. К тому же, мы никому не причиним никакого вреда, если осмотрим имущество старушки.

– Ну, хорошо, – согласилась Элизабет. – В этом действительно не будет никакого вреда.

В спальной стоял старинный дубовый сундук. Открыв его, фермер и его жена, к своему удивлению, обнаружили в нем серебряный чайник и с полдюжины серебряных ложечек.

– Так, так! – воскликнула Элизабет Хокин. – Здесь у нее серебро, а у меня дома только олово.

– Должно быть, она происходила из богатой семьи, – сказал Джейбиз. – Во всяком случае, я слышал, о том, что когда-то она жила в достатке.

– Ты только взгляни! – снова воскликнула Элизабет. – Что за чудесное белье вот здесь, внизу, какие красивые простыни и наволочки.

– Да брось ты его! Черт меня побери, чайник-то целиком набит монетами. Интересно, откуда она столько взяла?

– Должно быть, от тех зевак из Сент-Айвза и Пензанса, которые приезжали взглянуть на зеннорский кромлех и давали ей пару шиллингов за то, что она провожала их к нему.