Антон Орлов - Золото Ларвезы

Надо было Главную Сволочь прикончить сразу, но если прикончишь – никогда уже не поимеешь. Вдобавок Эдмар свой среди демонов, он и в Хиале неплохо устроится. Дирвен знал, что в Аленде он сейчас живет припеваючи, Дирвен все-все про него знал: там застряли Куду и Монфу, с которыми он поддерживал связь через мыслевести.

Лорма отдала ему несколько шкатулок с артефактами, и среди прочего он обнаружил «Крик альбатроса». Мощнейшая штука. Таких амулетов, позволяющих установить связь с кем угодно, на любом расстоянии, невзирая ни на какие преграды, в Сонхи по пальцам пересчитать.

Шпионы ежедневно перед ним отчитывались и каждый раз просили забрать их из Аленды. Приходилось объяснять, что пока они должны продолжать наблюдение. Эта тягомотина его бесила, и очень не хватало Чавдо, который кого хочешь уболтает. Но Мулмонга убил Суно Орвехт, об этом Дирвен тоже узнал от своих соглядатаев.

Чавдо был пройдоха из пройдох: то, что он присвоил капиталы Королевского банка, для Дирвена стало неожиданностью. Магам Ложи так и надо, но он же, получается, спер казну еще до того, как маги вылезли из катакомб и захватили Аленду! Спер не у них, а у своего короля, который назначил его первым советником, управляющим банком и министром финансов. Доверие предал, как последний гад.

В Исшоде были места получше Рофа, но Лорму там не жаловали. Она рассказала ему про Эгедру – вурванский город, людей там много, вурваны пьют их кровь, но не убивают и другим не позволяют. Порой Лорма заводила речь о том, что вместе они могли бы Эгедру захватить.

В один прекрасный день Дирвена осенило: там же наверняка полно девок – будет, кого поиметь. Воодушевившись, он с утра до вечера изучал артефакты из подаренных шкатулок, а эта мумифицированная дохлятина и не догадывалась, о чем он на самом деле думает.

– Слыханное ли дело – страховка от государственного переворота! Вот, Суно, полюбуйся, какие условия этот поганец нам выкатил! Последнюю совесть потерял, ежели она у него когда-то была…

Орвехт взял стопку листов, сколотых золотой скрепкой с гербом князя Ляраны на миниатюрной печати. Договор о предоставлении государственного займа. Сравнив предлагаемые условия и просчитав возможные последствия, они пришли к выводу, что это будет наименьшее из зол. Заем у Сияна – кабальные торговые контракты на два-три века вперед, у Овдабы – потеря прежнего влияния и уступки по важнейшим пунктам в вековых спорах касательно южных колоний, у Бартоги – беспошлинный допуск на внутренние рынки иностранных товаров и продажа сырья по заниженным ценам, этак недолго и самим в колонию превратиться. Остается достопочтенный коллега Тейзург. Беспошлинный ввоз в Ларвезу кофе с его плантаций – это можно пережить, в отличие от бартогской товарной интервенции, чреватой разорением ларвезийских фабрикантов и ремесленников.

– Он что же, думает, если подпункты в кредитном договоре написать буковками с просяное зернышко, мы внимательно читать не станем? Недооцениваешь нас, коллега Эдмар, мы вот так сделаем…

Сделать «вот так» не получилось – нужное заклинание не сработало.

– Заклял свою писанину, стервец, – проворчал Крелдон. – Только через лупу.

Взяв бартогскую лупу в гравированной бронзовой оправе, Суно обратил внимание на книжку, прикрытую на три четверти папкой с бумагами на подпись. Судя по краешку заголовка – «Непристойные похождения трех нескромных сестричек». Вот уж не замечал раньше за старым приятелем Шеро склонности к такому чтиву!

Приступил к изучению состряпанного Эдмаром договора. Верховный Маг тем временем просматривал корреспонденцию.

– Стоимость страховки, которую мы у него же якобы добровольно приобретаем, он включил в общую стоимость займа?

– Одно слово, стервец, чтоб его…

«Три нескромных сестрички» теперь уже наполовину высунулись из-под тисненой кожаной папки, и Суно не удержался:

– Не сказал бы, что это достойный образец сочинений такого сорта. Есть на эту тему книжки, поизящней написанные.

– Не надо мне поизящней, – буркнул Шеро. – Я диету соблюдаю. Ты заметил, что я уже малость похудел?

– Заметил и всячески одобряю. Не пойму только, причем здесь эта низкопробная писанина.

– А притом, что она мне держаться помогает. Как захочется невтерпеж сдобной булки, или пирожного, или шоколада, так я эту похабщину открою, прочту несколько страниц – и тошно становится, не до жратвы. Я отнюдь не противник постельных дел, но надо же было на любовную тему этаких гадостей наворотить!