Ярослав Морозов - Ларин Петр и параллельный мир

Очухавшись, Трошкин также был изумлён и вытаращил от удивления и страха свои глазёнки. Он тряхнул своей странной головой и чуть слышно стонал.

— Я-я-я, — раздалось глухим эхом, словно кто-то крикнул в пустую бочку.

— Трошкин? — переспросил Ларин, не узнавая своего голоса.

— Трошкин, — последовал утвердительный ответ. — А ты кто, Пётр Ларин?

— Ага, — кивнул Ларин и вдруг заметил, что и его голова заключена в какой-то странный прозрачный скафандр, — вроде бы я.

Короткая переброска фразами разбудила и Соню Туманову, которая непонимающе хлопала длинными ресницами.

— Ребята, что случилось? — таким же глухим голосом произнесла девочка. — Почему так темно? Где мы?

— Не знаем, — дружно и растерянно ответили мальчики, и чуть-чуть наклонились к девочке.

У школьной подружки моментально стали округляться глаза и часто-часто нервно заморгали. Соня Туманова неожиданно подскочила и так завизжала, что у мальчишек заложило уши. Они отшатнулись от подружки и часто и глубоко задышали.

— Вы кто? — визжала в истерике девочка, пытаясь освободиться от водорослей. — Где я?

Мальчики попытались успокоить испуганную подружку, однако и сами не очень-то знали, как это сделать.

— Соня, успокойся, — пробубнил Витька Трошкин, — это мы — я и Пётр Ларин.

Пётр в подтверждение правоты друга энергично закивал, как механический маятник.

— Туманова, не бойся, мы с тобой! — поддержал друга Ларин. — Сейчас во всём разберёмся. Узнаёшь нас?

Туманова постепенно начала приходить в себя.

— Да, — едва выдавила девочка. — А что это у вас на голове? Или у меня галлюцинация?

Мальчишки неуверенно пожали плечами.

— А чёрт его знает! — воскликнул Ларин. — Мы и сами толком ещё не знаем!

— Но очень похоже на специальные скафандры, — предположил всезнающий Трошкин.

— Так мы что, в космосе? — удивилась Соня.

— Скорее под водой, — вздохнул Ларин, ощущая влажное и холодное прикосновение морской жидкости к своему телу.

— Но этого не может быть! — воскликнула девочка. — Если бы мы были под водой, что невозможно, то давно бы утонули. А раз мы ещё разговариваем, значит, живы.

Трошкин печально пожал плечами: даже он, всегда опирающийся на научные знания, не находил никаких ответов на происходящее.

— Не может, — вздохнул он, — однако факт остаётся фактом.

Ребята молча переглянулись в полумраке, однако ответа на волнующий всех вопрос никто не знал. Неизвестно, сколько бы продолжалась игра в молчанки, но вдруг сбоку открылось небольшое отверстие наподобие окошка и вместе со светом в него заглянула весёлая рожица.

— Ну что, утопленники, проснулись? — поинтересовалась пучеглазая рыба. — Добро пожаловать в Подводное царство!

Ребята затаили дыхание и, переглянувшись, ошалело втянули головы в плечи.

— Мы в Подводном царстве?!! — в один голос удивлённо воскликнули дети.

— Да, — подтвердила весёлая рожица, — в гостях у великого морского царя Ардина.

— Так мы что, утопленники? — снова переспросили ребята, но в их голосах уже больше звучало не удивления, а недоумения и страха.

Огромная рыба расплылась в омерзительной улыбке.

— Самые что ни на есть настоящие, — пробубнила весёлая рожица, — и, что самое ценное, совсем свеженькие.

Это известие ещё больше запутало ситуацию. У ребят стали заходить шарики за ролики. Пётр, Витя и Соня безвольно откинулись на спинки сидений и недоуменно замотали головами, вернее, тем, что с ними стало…

Золотая карета, запряжённая резвыми акулами, лихо неслась по морскому дну. Эскорт составлял отряд рыб-мечей, которые сопровождали царских утопленников по обе стороны кареты. Огромная рыба с весёлой рожицей была тут же, переплывая и заглядывая внутрь кареты от одного окошка к другому.

Если снаружи всё было чинно и празднично, то внутри кареты царило тягостное молчание, смешанное с некоторым страхом. Понемногу ребята стали отходить от первоначального оцепенения. Правда, от этого суть дела не менялась, но в сознании начали мелькать некоторые мысли и соображения.

— Вот влипли, — первым нарушил молчание Пётр Ларин. — Не ожидал я такого путешествия!

— Хорошо ещё, что живы остались, — вздохнула Соня Туманова.

Витька, самый мрачный из всех, вдруг ни с того ни с сего громко рассмеялся.

— Ну, ты, Туманова, даёшь! — озлобленно воскликнул Трошкин. — Как это утопленники могут быть живыми?

Соня пожала плечами.

— Не знаю, — спокойно ответила девочка, — но и мёртвой я себя не чувствую.