Тимофей Царенко - Три сапога - Пара

Возможно, мой выбор покажется тебе несколько авантюрным, но у меня не остается другого выхода, меня освежуют и пустят на корм собакам,но следуя твоему совету, я решил довериться его высокопревосходительству.

В качестве поощрения, нас отправили разгребать все дерьмо этого мелкого городастажироваться в местные органы полиции, чтобы этот зверь в человеческом обличи утолил свою тягу к убийствам и выпотрошил какого-то бродягу вместо того, чтобы подвергать опасности жизни студентов, которых и так не слишком многомы могли на практике отработать полученные в ходе учебы знания.

Отец, спаси меня, я передумал, я согласен жениться!

Вне всякого сомнения, учеба в университете принесет мне много ценного опыта.

С выражением глубочайшей сыновьей любви,

искренне твой Ричард.

P.S. Светлейший князь шлет тебе привет и выражает благодарность за три бочки кальвадоса.

Отец, какай к черту, кальвадос, у нас ни одной винокурни ты поставляешь кокаин в императорский дворец?»

– Сэр Ричард, подъем!

– Что случилось, пожар? – сонный графеныш с трудом разлепил глаза.

– Зарядка. Вставай, благородный Сэр, пора на пробежку.

– Мистер Салех, какая пробежка, у вас же нет ноги!

– Зато у вас их две, и поверь мой юны друг, этого более чем достаточно!

– Я отказываюсь подчиняться этим странным требованиям, мистер Салех, если вам так приспичило заняться физической активностью, я не могу вам этого запретить, но прошу, избавьте меня от подобного!

– Это твоё окончательное решение? – вкрадчивым голосом поинтересовался бывший лейтенант.

– Да, и оно не обсуждается, – с этими словами Ричард натянул одеяло почти до самого носа и отвернулся к стенке.

Раздался скрип раскрываемых створок окна. По комнате прошелся прохладный ветер.

В следующий момент мир закрутился, и Ричард осознал себя судорожно вцепившимся в оконную раму. А его пальцы на откосе разгибал Рей Салех, жутко оскалившись.

– Сууука, ты чего творишь! – едва не визжал толкаемый в пустоту графеныш. – Уууублюдок, третий этаж!

– Зарррряядка! – прорычал лейтенант оскалившись

– Тут третий этаж, Салех, я же сдохнуууу!

Рею надоело ковыряться с пальцами и он, высунув ногу, обутую в сапог, толкнул Ричарда в лицо. Тот с воплем покинул оконную раму. Раздался треск веток.

– Салех! Скотина! Ты уволен! Слышишь? Увоооолен! Я тебя сгною, землю жрать будешь! Пидарас лысый! – орал графеныш срывающимся голосом.

– Хм, ругается, значит живой. Пооберегииись!

И бывший лейтенант рыбкой сиганул в окно.

Гринривер едва успел откатиться в сторону. А Рей, легко поднявшись, подобрал какую-то палку.

– Пробежка!

– Но…

– Ай… Больно! Хватит, ай, Салех, ты тр… агх! – очередной хлёсткий удар палкой сменился тычком и Ричард сложился пополам.

– Пробежка!

– Я понял, понял, обуться хотя бы дай! – в голове аристократа промелькнула мысль о том, что можно попробовать сбежать, добравшись до общежития. Промелькнула и пропала вместе с прилетевшими в лицо гимнастическими тапочками, которые Салех ухитрился захватить с собой.

– На старт, внимание, марш! – и очередной удар палки в «отсушил» Гринриверу руку. Тот побежал. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.

«Он же без ноги, я могу оторваться!» – с этими мыслями графский сын ускорился, ныряя в сумрак аллеи. Дальнейшее больше напоминало жуткий сон. Ричард бежал по дорожке, слыша за спиной жуткое сопение бывшего лейтенанта. Тело болезненно ныло от многочисленных ударов, убежать всё никак не получалось. Все тело сжималось в ожидании очередного удара. По лицу графеныша текли слезы бессилия и ярости. Он строил планы по тому, что сделает со своим телохранителем когда это все, наконец-то, закончиться. Но время тянулось и тянулось. Мелькали деревья и стены зданий. Над головой медленно светлело небо, звонко щебетали птицы.

Стали появляться какие-то люди, с интересом глядящие на грязного, потного, едва переставляющего ноги Ричарда. Тот пытался просить у них помощи. Он молил. Он сулил денег, он взывал к милосердию. Но за ним, воплощением Немизиды, по пятам следовал Рей Салех, одной своей улыбкой освобождая Ричарду дорогу и избавляя от надежды на случайную помощь.

Иногда Рей кричал «ускоряемся» и приходилось ускоряться, иначе палка, в воображении графеныша ставшая ядовитой змеей, чаще начинала наносить укусы. В какой-то момент Гринривер спотыкнулся и покатился по дорожке, на подгибающихся руках он поднялся и его вырвало. После чего устало завалился на бок.