Максим Безношенков - Седьмой отдел. Книга 2

— Что мне с этим делать? — Взял скептично Карл в руку протянутый гвоздик.

— Забей его другу в сердце. Не волнуйся, это его не убьёт.

— Откуда мне знать, что ты не врёшь?

— Если ты так думаешь, можешь выкинуть его прямо сейчас. Вообще, делай что захочешь.

Дуновение ветра, и Локи вновь исчез в межпространственных слоях.

…

436 метров южнее, объединённая армия людей.

— Мы сражаемся за мир и свободу! Истребляя тварей по божьей воле! Вы все — неприступная стена на пути выродков! Вы все — меч, карающий и мстящий за убитых братьев, за сожженные деревни и города! Вы…

— Что-то он сегодня особенно старается, — наклонился Заур к своему другу и товарищу, стоящему рядом.

— Главное, чтобы платили исправно и пойло давали, — хмыкнул Хасан, протирая свою саблю, которая передавалась в его семье через поколения.

Заур был молод, лет восемнадцати отроду, имел повышенную волосатость на теле и до последних событий его частенько называли обезьяной. Сравнение с мохнатым видом фури всегда бесило Заура, поэтому он чаще всего просто избивал тех, кто так говорит.

Хасан — человек, повидавший жизнь под разными углами и успевший разочаровался в ней. К сорока годам у него отвис пивной живот и облысела голова.

Стараясь топить свои комплексы в алкоголе, Хасан однажды встретил Заура в пабе, назвав того "обезьяной". Была драка после попойки, на которой новые товарищи узнали о схожести своих специфичных пристрастий. После, их имена звучали довольно громко в нескольких регионах страны.

— А если в этот раз не учебная тревога? Что если погонят в бой?

— Цыц, — вмиг стал серьёзным Хасан, слегка кивая в сторону идущего вдоль ряда солдат офицера.

— Вы — божья длань, которой он сжимает тысячи мечей и карает проклятые души! Сама земля под нашими ногами жаждет пропитаться кровью нелюдей! — Не прекращая вещал святоша, присланный из ордена и прикреплённый к полку.

— Отребье! Направо, за мной, шагом марш! — Распорядился офицер, вставая впереди колонны вместе со святошей и двигаясь в сторону фронта.

— Куда это он нас ведёт? — Занервничал Заур. — Мне это не нравится.

— Ну сходи спроси, — ехидно предложил Хасан.

— Нет, спасибо. Я видел, как этот изверг избил ногами Амиля, а после, поняв, что тот не сможет драться, отрубил ему голову.

— Хороший Амиль был парнем, столько шуток знал. Надо будет помянуть его, как только закончим с этой строевой хернёй.

— Как бы нас не пришлось поминать, я вообще первый раз так близко к линии фронта, — проверил прямо на ходу ремни, державшие лёгкий щит на левой руке Заур.

— На месте стой! — Остановился офицер напротив горы бочек, уложенных друг на друга. — Слушать приказ! Собственные фляги опустошить и набрать в них содержимое из бочек. Командование решило отблагодарить вас за доблестную службу и выдать из собственных резервов отличный сидр и ром.

— Ухты! Ты это слышал! Я же говорил, что нам повезло, когда мы сюда попали! — Обрадовался Заур.

— При условии того, что другим вариантом была виселица, не могу с тобой не согласиться.

— Не нуди, мы всего-навсего развлеклись с парой малолетних девиц. Сущая ерунда по сравнению с тем, что делали остальные из нашей части.

— Да, девицы и правда были сочными, эх сейчас бы мне девочку… Лет так десяти, ммм, — начал погружаться в фантазии Хасан.

— Вы — свет в этом мире разгоняющий тьму! — Вновь открыл свою книжку святоша и продолжил читать. — Ваш гнев праведный, ваша совесть чиста, вам отпускаются все грехи!

— Отбросы, ваша очередь, — обратился к Зауру и Хасану офицер.

Поднеся фляги под кран бочки, Заур набрал её до краёв, отхлебнул и вновь набрал.

— Вкуснотища, вот это премия так премия.

— Это хорошо, что нравится, — оскалился командир.

Солдатам не нужен был повод напиться. Сейчас, их даже не смущало то, что они стояли в первой шеренге объединённых войск.

— Хасан, я себя как-то странно чувствую, — обратился к другу Заур.

— Не ссы, мелюзга, нас сюда просто вывели постоять, пока сами офицеры будут бухать в тылу.

— Я не об этом, — почти шёпотом сказал Заур. — Я возбуждён до предела, у меня стояк, и я хочу убивать и насиловать, понимаешь. Я такой эйфории давно не испытывал.

Хасан сразу посмотрел на пустую флягу своего друга и прислушался к собственным ощущениям. В его возрасте кровь уже была не столь горяча, да и выпил он намного меньше, желая сохранить столь хорошее пойло на потом. Но даже так, сердце билось слишком быстро, а рука неосознанно сжимала рукоять семейной сабли.