Барб Хенди - Первый и последний чародей [ЛП]

Раньше Бротандуиве без труда мог читать мысли юноши. Но Оша его удивил. Не многие в мире на это способны. Хуже того, несмотря на всю подготовку Оши, пройденную у великого Сгэйльшеллеахэ, он все еще противился убийствам.

Сгэйльшеллеахэ убивал без колебаний, когда это требовалось. Он не смог научить своего последнего ученика усмирять разум, успокаивать сердце и поступать должным образом.

Такая потреба вскоре возникнет, и Бротандуиве сомневался, что Оша сможет ее утолить.

Бротандуиве глянул вниз. Четверка приближалась, и он крепко стиснул свой короткий лук. Если их обнаружат слишком рано, его задачей и Оши будет обеспечить группе Магьер прикрытие, пока те не достигнут предоставленного Гассаном укрытия.

Иначе план домина провалится.

Наблюдая, как группа приближается к дому, Бротандуиве приподнялся на одном колене и до упора натянул тетиву, ощутив ее сопротивление. По росту и движениям было легко различить Чейна и Магьер, несмотря на их поднятые капюшоны. Если план домина действительно работает, стражники должны быть поблизости, но пока он их не заметил. Мгновенье его взгляд был прикован лишь к Лиишилу.

До сих пор он оправдывал свои действия и свое общество решимостью защитить Магьер и уберечь шары от рук Вельмидревнего Отче. Магьер понимала его мотивы и доверяла ему — отчасти это было правдой. Но имелись и другие мотивы, которые он не раскрывал.

Сначала ему нужно изучить силу шаров, их предназначение и применение. Каким необыкновенным разочарованием было находиться рядом с шаром Духа и не открыть сундука, чтобы его изучить. Прояви он такой интерес — выдал бы себя раньше времени.

Малец всегда был недоверчив и мало что упускал.

Затем Бротандуиве должен позаботиться, чтобы Лиишил выжил любой ценой. Полукровка, дитя отца-человека и матери Ан'Кроан, Куиринейны, служит цели.

Много лет назад, задолго до зачатия Лиишила, несколько анмаглахков с глубокой обеспокоенностью наблюдали, как отвращение Вельмидревнего Отче к людям перерастало в нечто ужасное. Те, кто по сей день ведал о далеком прошлом, не сомневались, что Враг вернется, и все же патриарх анмаглахков настроил касту на соблюдение принципов, которые могли привести к опасным последствиям.

В ту забытую эпоху люди были марионетками Врага.

Эта одержимость Вельмидревнего Отче стала угрозой для его собственного народа. Он стал использовать анмаглахков, уже не в качестве стражей и защитников, а как оружие. Им было поручено сеять семена войны среди людских народов, обращать их друг против друга, ослаблять, подрывать и уничтожать их потенциал, как оружия, на случай возвращения Древнего Врага.

Некоторые из касты, и, в частности, единственная возлюбленная Бротандуиве, — бабушка Лиишила по материнской линии — видели опасность, которую другие не видели. Мать Куиринейны, Великая Эйллеан, была основательницей повстанческих общин внутри касты, а затем и среди кланов.

Да, именно Эйллеан была той, кто опасался, что люди узнают что с ними делают, если не почему. Требуя расплаты, они восстанут против Ан'Кроан и тысячелетия мира, неприкосновенности и защищенности будут потеряны. По соглашению с Эйллеан, впоследствии Бротандуиве присоединился к повстанцам. Именно от нее он узнал о Куиринейне, и что более важно, о Лиишиле, как о собственном способе повстанцев ударить по Врагу, когда тот вернется.

Куиринейна пошла по стопам своей матери.

Она многим пожертвовала, произведя на свет сына-полукровку и вырастив его оторванным от касты. Так он родился и вырос в Войнордах, вдали от своего народа, обладая немногими ориентирами, полученными от матери. Было нужно, чтобы он оставался не подвержен влиянию отдельно взятых народов, культур или фракций. И тогда было бы легче не стеснять его обычаями перед тем, что грядет, и направлять его — контролировать, несмотря на то, что он всего-навсего чувствовал бы себя брошенным на произвол судьбы.

Куиринейна должна была превратить родного сына в оружие, которое в один прекрасный день понадобится ее народу. Так и должно было случиться, пока он не сбежал… с маджай-хи.

Бротандуиве вмиг сообразил, что это дело лап Мальца. Никто тогда не мог знать, кто прятался под шкурой того щенка — маджай-хи, которого бабушка тайком передала одинокому мальчику-полукровке через мать. Но то, что Малец похитил Лиишила, не меняло его судьбы.

Даже давно ушедшие предки признали его, кода он позже пришел к ним для совершения обряда имянаречения. Вместо того, чтобы позволить ему самому выбирать себе имя, они нарекли его другим, связав его с одной из них.