Евгений Прядеев - Винни Пух

– И как же? – я услышал в голосе своего друга усмешку. – Убьешь меня?

– Нет, – в голосе Абдурашида сквозило самодовольство. – За твое упрямство заплатят твои друзья. Я давно ждал удобного момента.

В это время к нашему автомобилю приблизились другие участники этого спектакля и жестами предложили нам выйти наружу. Мы с Мироном переглянулись.

– Ну, пойдем, послушаем, что они нам рассказать хотят, – со вздохом сказал Мироха и распахнул дверцу. Я вылез с противоположной стороны и угрюмо посмотрел на стоящих передо мной двух довольно-таки молодых парней. Они стояли, сжимая в руках бейсбольные биты и улыбались. Посмотрев на меня, один из них направился в обход автомобиля к Мирону, а второй внимательно следил за моими движениями.

Я огляделся. Под колесами нашего джипа действительно лежала длинная, метра на два, доска с часто набитыми гвоздями. Наехав на нее, мы прокололи оба передних колеса и намертво застряли посреди этого ущелья.

Перед Мерзким, засунув руки в карманы джинсов, стоял высокий мужчина. Из-за фар, горевших прямо у него за спиной, разглядеть лицо было трудно, но мне, правды ради, как-то и не очень хотелось.

– Иди, – махнул стоявший передо мной парень битой в направлении багажника. Ему было явно чуть больше двадцати и его просто распирало от осознания собственной силы и значимости.

Я не успел задать глупый вопрос «Куда?», потому что с противоположной стороны послышался шум борьбы и возмущенный крик Мирохи – «Руки убери!». Моментально поняв, что дело пахнет керосином, я инстинктивно присел, поэтому бита прошла над головой, оставив изрядную вмятину в Максовом джипе.

– Ах ты ж …ть! – распрямляя одновременно с ругательством колени, я впечатал свой кулак в живот юному джигиту, а затем, схватив его за волосы, приложил лбом об колено. Оббежав автомобиль, я увидел, как Мирон, не обращая внимания на юношу, обхватившего его за корпус, держит левой рукой за футболку его товарища, а правой методично разравнивает ему все неровности на лице. Судя по всему, мой напарник уже успел нанести несколько ударов, потому что парень в его руках даже не всхлипывал, получая все новые и новые оплеухи.

Третий никак не мог сообразить, чем помочь своим друзьям, и как-то бестолково прыгал вокруг. В тот момент, когда я появился из-за автомобиля, он, наконец, понял, что надо делать, и от души заехал битой по левой руке Мирона. Мой напарник матюгнулся и отпустил своего противника, который свалился ему под ноги безвольным кулем. Из-за повисшего на нем, как клещ, второго парня, среагировать на новую опасность Мирон не сумел, поэтому и пропустил еще один удар битой, теперь уже по ногам.

Мироха опустился на одно колено, а я понял, что начинаю натурально звереть.

Я прыгнул через Мирона, сшибая с ног склонившихся над ним бандитов. Где-то на краю сознания послышался треск лопающейся по швам одежды, но меня уже накрывала волна звериной ярости и мир сузился до простого восприятия «свой – чужой».

Крик ужаса оборвался моим приземлением на тело человека, стоявшего рядом с моим другом. Взмах лапы! Голова абрека, ударившего Мирона битой, отлетает далеко в сторону. Толчок и под весом медвежьей туши грудная клетка другого превращается в кровавое месиво.

Картинка перед глазами стала предельно четкой, а движения окружающих наоборот стали медленными и тягучими.

Опасность! Мозг отреагировал на движение сбоку от меня, даже не успев до конца сориентироваться, что именно происходит. Абдурашид медленно поднимал правую руку с зажатым в ней пистолетом, а Мерзкий пытался отклониться, но слишком, слишком медленно.

Я снова прыгнул, уже понимая, что не успеваю. Абдурашид почувствовал мое движение, и оружие в его руке дрогнуло, но выстрел всё равно прозвучал раньше. Пуля попала Мерзкому в плечо, он вскрикнул, а Абдурашид уже развернул пистолет в мою сторону. Все-таки хорошо быть большим и толстым. Я почувствовал толчок, скорей всего, в меня тоже попали, но летящая по инерции туша уже впечатала главаря бандитов в землю.

Сознание понемногу начинало ускользать от меня. Оставались лишь жажда крови и желание убивать. Мои челюсти сомкнулись на горле Абдурашида и вырвали из него приличный кусок плоти. А еще я испытал дикий восторг!

От всемогущества и неуязвимости… И от запаха свежей крови. Я чувствовал ее вкус на морде, он дурманил и заставлял хотеть еще… Кто тут остался живой?

Я огляделся, из груди вырвался низкий рык. Двое подручных Абдурашида улепетывали к оставленному автомобилю, и я рванулся за ними.