Марина Суржевская - Вейн

Ксандр уже бежит в коридоре ее памяти. Он задыхается. Образы несутся вскачь, словно ретивые дикие лошади, степные онтарийцы… Он уже не контролирует их, не может удержать, он ничего не может… Потому что это… невозможно больно.

Крик. Крик младенца.

— Мальчишка, — блестит красными глазами старуха. — Смотри, какой здоровяк!

Она смотрит. Он совсем не здоровяк. Крошечный и сморщенный, беззащитный…

— Дайте мне его…

Еще скользкий. Тряпка, в которую его укутали, пахнет плесенью. А глаза серые. Нет. Не серые… Серебряные. Страха больше нет. Свет льется через маленькое окно, и в нем кружатся пылинки, словно маленькие искрящиеся фиры, те самые, из детских сказок. И вокруг разливается золото, поют птицы, и весь мир взрывается, а потом сужается в одну точку, вливается в одно крохотное создание, что уже не кричит, смотрит бессмысленным младенческим взглядом, даже не представляя, что стал центром мироздания.

— Красивый, — шепчет Вейн. — Александр… Алекс.

Боль взрывается внутри с такой силой, что Ксандра откидывает назад, словно ураганом. Но только это не ее боль. Его.

Он возвращается.

Вейн осторожно провела ладонью по его щеке, стирая слезы, и застыла, напряженно глядя на мужчину, что смотрел на нее неверящими дикими глазами, в которых сейчас было так много эмоций, что смотреть в них — все равно, что в Бездну.

— Его забрали Смотрящие, — негромко проговорила она, — четыре года назад. Мне пришлось стать очень хорошей Охотницей… Для них. Ты был моим последним заданием, Ксандр. Мастера обещали, что отпустят меня и Алекса, вернут за Излом, если я добуду твою голову, — она грустно усмехнулась. — С головой не вышло… Но я решила, что Камень Познания поможет мне поторговаться… Вот так, Ксандр.

Он смотрел на нее так странно, что Вейн попятилась от этого взгляда.

— Почему ты мне не сказала? — спросил тихо, но ее словно плетью ударило.

— А почему должна была сказать? — вскинулась она. — Ты хотел мне отомстить, разве нет? И не лучшая ли месть — забрать у меня сына? Для Смотрящих я убиваю, а что делала бы для тебя? Я не знаю, кто ты теперь…

— Ты сумасшедшая, — как-то устало сказал Ксандр и покачал головой. — Совершенно… Если бы я знал… Столько лет! — он схватился за голову, сжал виски, лицо со шрамом исказилось от боли.

— Если ты его у меня заберешь, я тебя точно убью, — жестко сказала Вейн. — На этот раз окончательно. Клянусь тебе.

Вейн обхватила плечи руками, пытаясь согреться. Озноб колотил ее, а стужа уже плелась по коже ледяным узором. Темный так странно на нее смотрел, и понять этот взгляд она никак не могла.

Ксандр резко шагнул к ней, обхватил ее лицо ладонями.

— Ненормальная, — выдохнул он. — Дрожишь от стужи, почти умираешь от снежного цветка, а все еще угрожаешь мне? Скажи, Вейни, почему я постоянно должен тебя отогревать?

— Не отогревай, — буркнула она.

— И позволить стуже тебя заморозить? Ну нет… Не могу лишить себя удовольствия… убить тебя лично!

Он прижался к ее губам, притянул к себе, вздохнул, вытягивая из нее свет жизни вместе с холодом… Вейн закрыла глаза. Сопротивляться или думать больше не было сил, ледяные шипы кололи тело изнутри. И она просто стояла, чувствуя его горячие губы, жаркие поцелуи, нежные руки, что обнимали ее… И сама не поняла, в какой момент стала отвечать ему, обняла за шею, прижалась теснее. Его дыхание изменилось, стало тяжелее и чаще. Ксандр распустил ей волосы, зарылся пальцами в пряди и со вздохом сожаления отодвинулся. Внимательно всмотрелся в ее глаза и усмехнулся.

— Сейчас есть дела важнее, Вейни.

— Какие? — совершенно ошалевшим голосом спросила она, с изумлением чувствуя, что стужа исчезла.

— Я должен забрать своего сына, — сказал Ксандр, и Вейн вдруг отчаянно захотелось расплакаться, навзрыд, как в детстве.

Но она сдержалась и лишь кивнула, вложив свою руку в его ладонь.

В Путевом доме все осталось по-прежнему: лесорубы сидели на лавках, хлопая осоловевшими глазами, хозяин пытался вытащить из-под столов прислужниц. Но девицы лишь верещали, не желая вылезать. А когда посреди зала возникли Ксандр и Вейн, хозяин таверны счел за лучшее к прислужницам присоединиться.

Дир сидел, сгорбившись, как старик, но, увидев Темного и эри, вскочил, подкинул на руке нож. Вейн торопливо подошла к нему, придержала ладонь мужчины.

— Не надо, — тихо сказала он. — С тобой все в порядке?

Он хмуро кивнул, но нож не убрал. Путница подхватила На руки ковыляющую по полу кьяру, усадила себе на плечо. Кхха огласила зал недовольным урчанием и попыталась клюнуть стоящего рядом Темного. Но быстро передумала, отвернулась, вцепилась в плечо Вейн. Ксандр обвел тяжелым взглядом присутствующих, и лесорубов как ветром сдуло, несмотря на глубокую ночь. Видимо, они сочли, что и туманный лес будет гостеприимнее этого Путевого дома.