Галина Гончарова - Рассвет и закат

Ирина кивнула.

Ну да. Тренировки нужны везде, хоть в спорте, хоть в магии.

Больница.

Сначала их не хотели пускать, но удостоверение быстро открыло двери.

Оперативная необходимость. Пропустите и забудьте об этом. Точка.

Полная санитарка опасливо поглядела, но двери открыла, даже бахилы выдала и халаты, из больничных. Драные, но стерильные. Правда, выглядели они так, словно ими половину больницы вытерли, но тут уж понятно - автоклав. Стерилизация одежду не украшает, нет.

Коридоры, мертвенный бледный свет, и запах...

Запах заставлял Ирину ежиться, передергиваться, нервничать.

Запах горя, боли, человеческих страданий. Она могла определить в какой палате и сколько людей умирало, где сколько мучилось, видела остатки черной, больной энергии...

В больницу не приглашают экстрасенсов, а может, и зря.

Как можно себя чувствовать в месте, где много людей болеет, мучается, страдает, переживает... какая аура должна быть у такого места? Какой фон?

Понятное дело, самая что ни на есть плохая. А чистить ее - не чистят. Нет, не о дезинфекции речь, не о хлорке и пюржавеле.

О тоске и безнадежности, которые пропитали здание сверху донизу. И даже роддом от этого не избавлен, там ведь тоже разное случается...

Ирина поежилась. Петя понимающе поглядел на нее и фыркнул.

- Привыкай.

- Не хочу.

- Тогда радуйся.

- Чему?

- Что ты не целитель.

Ирина поежилась.

А ведь и верно... всем не поможешь, а выбирать, кто достоин жить, кто не достоин, или вообще изнурять себя в каторжной работе, пропускать через себя человеческие страдания...

- Да, мне повезло.

Петя хмыкнул.

- У меня есть знакомая целительница. Я вас потом познакомлю.

- А с Люсей...

- Нет, с твоей подругой она помочь не могла бы.

- Почему?

- Потому что не надо путать кислое с квадратным. Есть болезни - тут помогает целитель. Есть проклятия - моя специализация. И если сапоги начнет тачать пирожник... помнишь?

- Ничего хорошего не получится. Я поняла.

- Умничка.

- А как определить, где болезнь, где проклятие?

- Вопросики у тебя, - Петя вздохнул. - Болезнь - индивидуальна, проклятие - семейное. Как правило.

- Поясни?

- Если у женщины обнаружат рак - это не страшно.

- Да?

- Не в том смысле. Страшно, конечно, и больно, и плохо, но это сейчас лечится. Вырезать и забыть.

- Не всегда.

- Я беру общий случай. А вот теперь представь, есть семья, в которой все женщины погибают на пороге пятидесятилетия. От рака матки.

- Допустим, климакс провоцирует изменения в тканях...

- Климакс? Или проклятие?

Ирина задумалась.

- Не знаю.

- Ко мне девчонка обращалась. У нее в семье так и происходит, уже на протяжении пяти, что ли, поколений. Мать в больницу попала...

- И?

- Она с моим Ромкой дружит. Ромка ее ко мне и направил.

- Провериться?

- Конечно.

- И как? - против воли заинтересовалась Ирина.

- Как-как. Родовое проклятье, вот как. До седьмого колена, правда, дольше не держится обычно. Но все равно, семь поколений женщин в этой семье умирали...

- Но ведь ты его снял?

- Конечно. И с дочери, и с матери. Мать прооперировали, а дочь просто не заболеет.

Ирина понимающе кивнула.

Да, именно так. Проклятия - проклятиями, а традиционной медицины никто не отменял. Сначала скальпель, потом свечки.

Исключение - целители, но таких найти сложнее, чем белого слона в тайге. Прячутся они, не любят людных мест и известности, выгореть до дна боятся. И людской неблагодарности, вестимо.

У нас же как?

Придут, когда уже до гроба два шага, а что не вылечил - сам и виноват.

- А можно узнать, кто проклял, от чего проклял?

- Не всегда, но в данном случае я узнал.

- И кто?

- Давняя история. Батюшка-барин, законная жена, крепостная девка.... Девка оказалась умной и хитрой, барыню извела, на детей покушалась. Вот перед смертью барыня ее и прокляла, на семь колен. Сказала, что и сама она подохнет от того, чем блудила, и дети ее гибнуть будут.

- Жестоко.

- А кто сказал, что жизнь - добрая, белая и пушистая?

- Именно такая. И имя ей - песец.

Друзья... да, уже, пожалуй что и друзья, рассмеялись - и вошли в палату.

Люся лежала на кровати, и лучше ничуть не выглядела.

Бледная, под простыней, облепленная какими-то датчиками и обставленная приборами. Лечили ее на совесть, но вылечить не могли.

Петя вздохнул.

- Ладно... авось не погорят.

- Кто?

- Приборы.

- А могут? - нахмурилась Ирина.

- Ну, все-то вряд ли, не та у нас сила. А вот которые внутри кольца окажутся... те могут. Предохранители у них слетают моментально.