Мария Власова - Я тебе не верю [СИ]

— Что значит, смириться?! — попробовала встать, но меня снова усладили.

— Деточка, не всё в жизни зависит от нас. Волчье проклятье, это не болезнь, хоть она и убивает. Большинство считает её наградой — ты становишься сильнее, устойчивее, выносливее, но что бы это случилось нужно сначала пережить переход.

— Переход? — вспомнила её странную фразу.

— Не перебивай меня! — разозлилась бабка, и я получила хлопок по лбу.

Больно же! Вот удар у нее что надо, при том, что дряхлая подозрительная бабулька. Даже искры в глазах появились.

— Слушай старших! — еще один удар по моему лбу. — Так вот, далеко не все переживают переход. Для этого нужно много сил, как и физических, так и эмоциональных. Оборотней в мире осталось совсем немного, а волки, как все знают, живут стаями. Поэтому они и пришли принять его в стаю, забрать с собой.

— Так, когда тот белый напал на… Ваню? Зачем? — слегка ещё не понимая, что происходит, спрашиваю в бабки.

— Да, тогда они мерились силами, чтобы принять его в стаю. Так он…

— А почему именно белый напал? Их же трое там было.

— Не перебивай меня, говорю! — ещё один хлопок по лбу, он уже, наверное, красный и болит чертовски.

Чертова злобная старуха! Зашипела от боли, растирая ушибленное место. Смотрю на нее зло, не удивительно, что с ней никто не живет.

— Ой, взгляд у тебя не добрый, волчий, — прокомментировала моё поведение бабка, строя из себя непонятно кого. — Белый их альфа, главарь стаи. Он должен быть сильнее всех, иначе никто не будет его слушаться.

— По-моему это не честно! Ваня еле на ногах стоял, а он набросился на него без предупреждения, да ещё не один! — возразила, какой он подлый этот альфа.

Не честно это всё, нельзя так поступать!

— Опять ты! — возмутилась бабка.

Увернулась от её хлопка и встала с лавки, чуть отскочив в сторону.

— Я не понимаю, почему Ваня? Как это проклятие вообще передается?!

— Оно в твоей крови. Ты знала дедушку своего, по отцовской линии? Он и был волком.

— Дедушка? Причем здесь мой дед? Он давно умер, — верится в эту историю тяжело. — Это значит, что отец тоже?

— Нет, деточка. Понимаешь, не всем передается это проклятие с кровью. К тому же оно проявляется в подростковом возрасте. Очень странно, что твой брат так поздно перешел, ему же уже двадцать, да? — улыбнулась бабка и тоже встала.

Наверное, опять хочет ударить меня по лбу, так что я только кивнула в ответ.

— Твой отец, знал историю твоего дедушки, поэтому сразу сообразил, что с твоим братом и привез его ко мне.

— Поэтому они не беспокоились? — догадалась я про странное поведение родителей. — Но вы здесь причём? Почему именно к вам?

— Не перебивай меня, сколько тебе говорить! — получила еще один удар по лбу, надо было увернуться. — Много будешь знать, скоро состаришься.

Какое состарюсь? Нет, чтобы нормальный ответ придумать, так глупости какие-то говорит. Сумасшедшая бабка!

— Когда Ваня вернётся от этих оборотней? Это же не навсегда, я так понимаю?

— Ой, деточка. Родителям твоим я сказала, что он через месяц приедет, когда научится себя контролировать. Но…

Я ждала минуты три, бабка, как будто уснула с открытыми глазами. Молчит и молчит, а на лбу у меня уже и синяк от ее хлопков появился.

— Что «но»? Когда он вернется? И где вообще? — я взяла легонько коснулась плеча бабки.

— Незачем тебе это знать, безопасней так. Через месяц брат твой вернется, — бабка пошла к двери своей комнаты. — Уезжай домой.

— Стойте, скажите мне, где он, — остановила её.

— Деточка моя, но зачем тебе это?

— Я хочу знать! Мне так спокойней будет! Пожалуйста, прошу вас! — ну я почти и не врала.

— Есть такой город, далеко в горах, Белый Клык. Там они и живут. Но ты не суйся туда! — она взяла меня за руку и посмотрела мне в глаза, мне даже жутко стало от её взгляда. — Волки опасные и жестокие создания. Тебе лучше держаться от них подальше. Стоит им учуять добычу и ее страх, ничто не сможет им помешать добиться желаемого.

Ее последние слова запали мне в душу, я думаю о них постоянно и не могу найти себе места. Две недели непонятно чем занимаюсь, казалось бы, смотрю сериал, ем, сплю, что-то ещё делаю, но это всё кажется мишурой, незначительным, словно пушинка на толстом слое пыли. Если подумать и моя жизнь кажется незначительной. Мне всегда хотелось хоть немного независимости, снять с себя оковы старшей сестры, которая должна опекать младшего брата, но, когда это случилось, я не почувствовала облегчения.