Юрий Погуляй - Шут из Бергхейма. Книга вторая

А тут так все сложилось! Я торопливо клюнул ее сухими губами в губы, как во время битвы взглядов чмокает серьезного оппонента полоумный боец. Взгляд Светы вспыхнул огнем. Рот раскрылся в изумлении.

— Ну дык, Свет! — пожал я плечами. — Ну дык да — больной. Эй, я ж с этого и начал, здрастье!

От пощечины голова мотнулась в сторону, но я сделал вид будто увидел что-то в том направлении, кивнул невидимке и вновь посмотрел на заклинательницу. Улыбнулся.

— Еще раз такое учудишь…, — прошипела Светлана, встряхнув рукой.

Я не мог убрать улыбку с лица. Пришлось даже помассировать щеки, под гневным взглядом девушки. В итоге просто натянул маску. Пожал плечами. Уставился в огонь.

Не прекращая скалиться.

Света буравила меня гневным взором.

— Не, я понимаю, что мы даже кофе вместе не пили, — сказал я. — А до изобретения кино в этом мире еще далеко. Но я должен был это сделать!

— Что сделать?

— Ну… Это! — я показал пальцем на нее, на себя. Ткнул в маску, в район губ.

— Это Олег тебя надоумил? — шепот стал свистящим.

— Воу-воу! Вот тока не вписывайте меня в ваши разборки! — поднял я ладони, защищаясь. — Я псих, но не настолько чтобы в пары лезть.

— Мы не пара! И если это он… То передай ему, что…

— Фак. Все же очутился меж огней, да? — жалобно протянул я. — Стопэ! Не хочу ничего знать! Милые бранятся, а потом нам на братских могилах не ставят крестов и вот это вот все! Вы помиритесь, а мне с этим жить?

Светлана выпрямилась, попыталась встать, но я схватил ее за руку, удерживая. Заклинательница застыла. Опустила взгляд. Так… Она уже сорок второй уровень. Я тридцать восьмой. В целом, если она настолько на взводе и меня ща будут переводить в компост — шансы на бегство, а то и победу у меня есть. Если рука, конечно, поднимется.

— Я сейчас серьезно, Егор, — тихо сказала заклинательница. — Могу попросить и тебя о том же? Просто чуть-чуть побудь серьезным.

Я держал ее ладонь, чувствуя тепло и нежность кожи. Не желая отпускать и мечтая отбросить в сторону, как жирного слизня. В ушах нарастал хруст разбитого стекла. Где-то в болотах памяти гудел, нарастая, чудовищный клаксон. Звук нарастал, нарастал. В горле собирался ком. Ох ты ж ежик…

— Серьезным? — выдавил я из себя. — Серьезным не надо. От серьезного морщинки вот тут.

Я постучал пальцем по переносице. Голова пухла, из груди рвалась волна, за которой ничего хорошего не будет.

Света вырвала руку:

— У тебя всю жизнь так? Хиханьки да хаханьки? В реальном мире ты тоже шут?

Пузырь в груди лопнул. Сознание помутилось. Она хочет знать про реальный мир? Как это мило. Им всем, отчего-то, так хочется увидеть реального Егора! Я медленно выпрямился. Посмотрел на Свету. Она порывалась что-то сказать, но боролась с собой. Может, боялась сделать тот самый шаг, после которого пламя начинает пожирать мосты между людьми. Может искала слова побольнее.

В горле екнуло. Наружу рванулась боль.

— В реальном мире? — глухо сказал я. — В реальном мире…

Оно вернулось. Душу вырвало тщательно сберегаемым ядом. Чирей в груди набух, кольнул в районе кадыка и лопнул.

— В реальном мире, Света, я убил свою жену. Из-за девяносто пятого бензина.

Реакции девушки я не видел. На плечи взгромоздилось привычное состояние отчаянья. Горло скрутило. Черт. Сколько раз мы проходили это на сеансах… Психотерапевт стал моей семьей в то непростое время. Я бывал у него два раза в неделю. Я ходил в группы тех, кто потерял близких. Я даже оказался на курсе психодрамы, чтобы перестать ненавидеть себя за сделанное, и там впервые познакомился с людьми у кого в голове действительно жили тараканы. И все эти слова, все эти чужие жизни и взгляды…

«Егор, вы же помните, что виновником аварии вы никак не могли быть? С той же уверенностью, определенностью, вы могли бы обвинить автоконцерн Рено. Если бы не он — вы никогда бы не сели за руль того автомобиля, верно? Это неконструктивный путь, Егор. Но я вас понимаю»

— Скользкая дорога, — добавил я сквозь голос психиатра, смягчая шок Светы. — Дальнобой вылетел на встречку. А я отвлекся на цену бензина… Что ж за цены, сказал я… Девяносто пятый АИ стоит уже тридцать девять рублей! А Оля закричала. Она увидела грузовик раньше меня. И тут гудок. Я руль вывернул.

Светлана молчала.

— Но не туда, Света. Крутанул влево, а не вправо. Подставил ее под удар, зато сам выжил.

«Посмотрите на эту схему, Егор» — вкрадчиво говорил врач. На белом листе бумажки несколько стрелок, линий. Дорога, обочина, траектория. «Вы погибли бы оба. Чтобы вы ни сделали — Ольга не выжила бы».