Юрий Погуляй - Шут из Бергхейма. Книга вторая

— Где наши? — спросил Игнат. — Зачем мы сразу в бой лезем?

— Я маленький шут и не хочу ничего решать. Я хочу пыщь-пыщь-пыщь, а не это вот все, — устало ответил ему я. — Старший сказал качаться — я качаюсь. Приказа думать не было.

— Откуда такая дисциплинированность? — хмыкнул охотник. Ловко соскочил с коня. Подхватил травинку и сунул ее в рот. Подмигнул и зашагал к ближайшему кораблю.

— Я ж говорю, недоброе задумал, — бросил я в спину товарищу. — Стас?

Бард уже взялся за лютню. Пробежался пальцами по струнам, извлекая наружу не самую плохую из мелодий. Не зря постоянно практиковался. Райволг стронул что-то в душе предпенсионного любителя шансона и у того пробудилась страсть к музыке. Иногда Стас даже напевал что-то. Едва слышно. Лицо у него в такие моменты светлело.

Кстати, как там Райволг?

Я влез в интерфейс Бастиона. Проверил количество ресурсов. Посмотрел, что доступно из построек (ничего). Затем навестил отряд мертвых захватчиков, во главе с менестрелем из Рассветного. Тот двигался к очередной шахте, заныканной почти у перевала Рокота. Я надеялся, что это будет золото. Потому что золото мне требовалось, но почти никто его не производил. На подходе была гильдия торговцев, но были у меня сомнения, что кто-то станет торговать с такой мерзотной мразотой как повелитель мертвых скандинавов.

Однако шут его знает! Вдруг?

— Егор? — окрикнул меня Игнат.

Закрыв панель Бастиона, я нагнал охотника, расчехлив щупальце и выудив серп. Одежду на ловкость и выносливость. Все на уклонение.

Чем ближе мы подходили к гнилому драккару, тем громче слышался стук молотков по дереву. Черный остов облепили ползающие по бортам фигуры проклятых корабелов. По воде вдоль покрытых плесенью бортов ходили, горбясь, их товарищи.

На нас они не реагировали. Двадцать пятые уровни. Пассивные?

— Начнем потихоньку, а дальше как получится, — сказал я.

Призыватель вытащил из себя какую-то новую тварь, похожую на одноглазого героя из Корпорации Монстров. Пушистый шарик на ножках весело скакал рядом с Женей, и смешно взмахивал руками.

От корабля несся гул голосов. Монотонно раздражающий.

— Должен чинить. Должен чинить. Время работать. Время чинить. Должно работать. Закрепить закрепить очистить выкорчевать строгать чинить работать. Время. Корабль. Один.

Безумное бормотание корабелов становилось громче с каждым шагом. Пока, наконец, я не добрался на расстояние атаки и не гаркнул злым языком в ближайшего корабела:

— Есть телефона позвонить?

Все моментально затихло. Настолько резко, что где-то закричавшая чайка тотчас заткнулась, испугавшись собственной пронзительности. Десятки изуродованных проклятием лиц обернулись к нам. Движение на бортах замерло. Шеи у одержимых лодочников крутились совсем как у резиновых игрушек.

— Тунеядец? — хором сказали мертвецы. Черная лава поползла вниз. Захлюпала вода от падающих с высоты корабелов. Твари падали в грязь, в песок, и тут же вставали, набычившись.

— Вот почему опять все оказалось сложно? — пожаловался я товарищам, не сводя взгляда с монстров.

— Самого бесит, дядь, — сказал Женя. — Но я как знал — на аое тварь вызвал. Так что собирай, да кайти. Запилим.

— Тунеядец! — громыхнуло со всех сторон. Зловещие фигуры бросились в атаку.

— Дайте секунд десять, — бросил я. Увидел, как Игнат и Женя кивнули в ответ и кинулся чуть в сторону от мертвецов, огибая корабелов по дуге.

— Ну здравствуйте, рукожопы, — пошло первое унижение. Затем второе. Третье. Я развернулся спиной, саданул по накатывающимся мертвяка конусным ударом «Душевной раны», увидел, как прокнул «Ремень тора», разбрасывая искры по черным телам. Дал «хохотом» и побежал:

— Игнатушка мочи-и-и-и-и!

— ТУНЕЯДЕЦ! — взревели корабелы.

Я набрасывал унижение за унижением, поднимая скорость до приснопамятной, случившейся под стенами Бергхейма. Иногда замедлялся, чтобы набросить еще Душевную рану. Наслаждался вспышками в толпе. Яркими взрывами при особенных проках ремня. Щупальцем не пользовался. Просто бегал, сдергивал сорвавшихся на дд монстров «злым языком» и иногда чуточку дамажил.

Пушистый шар от Жени работал довольно забавно. Не знаю, как им управлял призыватель, но иногда монстрик замирал, упирался тонкими ручками в колени, будто степняк перед походом по большому, затем открывал огромный рот и закатывал глаз.

Медленная, но неотвратимая дрянь вылетала из пасти монстра и плавно, замедленным снарядом мортиры, уходила в небо. Чтобы оттуда, слегка меняя траекторию, рухнуть вглубь бегающей за мною толпы.